– Не думаю. Просто он хочет показать место, отведенное для пребывания государственного секретаря, и поговорить о предосторожностях, которые следует предпринять. Надо к тому же рассказать ему о вчерашнем типе. Без шейха нам его никогда не разыскать...
– Ас ним тем более, – бросил Малко. – Кстати, Элеонора Рикор все еще находится возле Мариетты Фергюсон? Хотя банда отлично поняла, что там для них готовится ловушка. Об этом наверняка заговорит прекрасная Винни.
– Чаржаха это очень заботит, – заметил Грин. – К тому же я не могу без конца держать Элеонору в госпитале. В особенности после того, как она своим пистолетом пробила дыру в потолке.
Малко поднялся.
– Ну ладно, надо поехать успокоить несчастную Мариетту. Мы многим ей обязаны.
Ричард Грин нахмурился:
– Сейчас?
– Да. Чаржах подождет.
Перед тем как выйти, Грин бросил взгляд на календарь. До приезда Киссинджера оставалось пятнадцать дней.
* * *
Двое полицейских в черных круглых блестящих касках восседали на табуретах возле палаты, где находилась Мариетта. Без оружия... Они даже не пошевелились, когда Малко с Ричардом открыли дверь. Малко как вошел, так и застыл: перед постелью англичанки, нежно наклонясь над ней, сидела Винни Заки. При виде входящих мужчин вспышка ярости промелькнула в ее сумрачных глазах, но тут же была погашена светской улыбкой.
– Я обещала мисс Рикор иногда навещать мисс Фергюсон. Жаль, что никак не могла выбраться раньше. Но так как вы добились разрешения ее посетить, я могу уйти.
Она поднялась. Блестящее шелковое платье обтягивало ее роскошное, стройное, словно летящее тело. Но глаза смотрели на Малко, который наклонился, чтобы поцеловать ее руку, отчужденно и холодно. Сделав едва заметное движение головой, она вышла из палаты, надменная и прямая, как богиня правосудия. Малко задумчивым взглядом проводил ее и приблизился к Мариетте. Казалось, молодая женщина наконец пришла в себя. Повязки полностью закрывали ее лицо, позволяя видеть лишь левый глаз. Малко присел на стул, еще теплый от недавно сидевшей женщины.
– Вам получше? – спросил он.
Девушка покачала головой:
– Немного. Мне бы поскорее хотелось вернуться домой.
– Теперь это вопрос нескольких дней, – обнадеживающе улыбнулся князь. – Надеюсь, визит госпожи Заки доставил вам удовольствие?..
– Не понимаю, зачем она пришла, – призналась Мариетта. – Я ее не знаю. Но это очень мило с ее стороны. Она такая любопытная... Забросала меня вопросами, в которых я ничего не поняла.
Золотистые глаза Малко вспыхнули.
– Так-так, какими же, например?
Мариетта чуть сдвинула со щеки повязку. Под легкой тканью рубашки просвечивала высокая соблазнительная грудь с чуть темноватыми сосками. Да, девица эта, с телом тяжелым и здоровым, могла подействовать на воображение.
– Она меня спросила, давно ли я познакомилась с принцем Саид ом, знала ли я о его политической деятельности, знала ли людей, к которым он плохо относился. Я, должно быть, шокировала ее, когда сказала, что принц, занимаясь любовью, со мной даже и не разговаривал. Я была для него приятной вещью, которую надо было использовать на все сто процентов.
На повязку полились слезы, и она простонала:
– Теперь я обезображена!.. Я не...
Малко мягко ее остановил:
– Через несколько недель вы станете столь же прекрасной, как прежде. Шейх Чаржах, наверно, вас уведомил, что Кувейт берет на себя все расходы по хирургическому вмешательству, связанному с вашим ранением, и даже за дальнейший уход в Европе. Чтобы у вас не осталось слишком плохих воспоминаний об этой стране.
Это сообщение несколько успокоило девушку. Она пристальней вгляделась в его лицо:
– Но кто вы? Кто такой шейх Чаржах? Что произошло вчера вечером? Я была разбужена выстрелом... Испугалась...
– У вас нет никаких оснований бояться. Случайно вы оказались замешанной в очень опасную историю. Но с этим покончено. Я приду к вам еще раз.
Он поднялся, наклонился над постелью, чтобы поцеловать руку Мариетты, и вышел в сопровождении Ричарда Грина, который казался чудовищно огромным в маленькой комнате.
Не успели они выйти в коридор, как американец заметил:
– Должно быть, не имеет смысла охранять дальше эту девицу.
– Наверно. Надо сказать Чаржаху, чтобы убрал отсюда полицейских.
– Да, что касается Чаржаха... Он ждет нас уже не меньше часа во Дворце мира.
– Это, что же, местная ООН? – улыбнулся Малко.
– Да нет, – отмахнулся Грин, – здоровенная штуковина из мрамора с золотом для особых приемов.
* * *
Круглое черноватое лицо шейха осветилось улыбкой при виде Малко и Грина. Опершись на «бьюик», стоявший в саду Дворца мира, он курил свою неизменную сигарету.
– Я уже начал волноваться. Думал, с вами что-нибудь приключилось.
Надо сказать, что кувейтцы не менее пунктуальны, чем жители Цюриха.
Дворец мира, раскинувшийся в глубине чудесного сада, напоминал мечеть. Одной стороной он выходил на Персидский залив.
– Обычно дворец отводится для глав государств, однако Киссинджера мы причисляем к этому рангу, – сказал Чаржах. – Так распорядился наш дядя эмир.
«Если бы Никсон об этом узнал, – подумал Малко, – с какой яростью начал бы он плеваться!»
Они вошли в овальный зал, который интерьером напоминал помещение кафедрального собора, с той только разницей, что вместо алтаря стоял здоровенный фонтан. Висящие над ним люстры, казалось, были предназначены для освещения средней величины города.
– Это – комната для размышлений, – продолжал шейх.
Мечта мегаломана! В этой резиденции человеку должны приходить в голову только гигантские мысли. Все здесь струилось мрамором, мозаикой и резьбой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53