Я вцепился в телегу Попова и погнал ее в зеленый коридор, чтобы мино-
вать таможенный досмотр. Не дай бог привяжутся - что за материалы и за-
чем. Для нас это обычная макулатура, издаваемая тоннами, а для них, мо-
жет быть, и пропаганда.
Поучительную историю как-то рассказал мне Виталий Вехов:
- Знаешь, Валера, было в моей жизни такое редкое для советского чело-
века событие - летел я из Рио-де-Жанейро в Буэнос-Айрес. Уж так вышло,
выпал такой лотерейный билет. Немаловажное значение во всей этой истории
сыграло то, что в Бразилии португальский язык, а в Аргентине - испанс-
кий. Так вот, реклама, которой занимается ваш покорный слуга, по-порту-
гальски оказывается "пропаханда". Еще следует сказать, что экзотика есть
экзотика и в Рио многие ходят в белых штанах, а вот в Аргентине время
было очень тревожное - к власти недавно пришла военная хунта, в городе
постреливали, рвались подложенные бомбы, на перекрестках - военные пат-
рули. А по договоренности еще с Пероном национальная выставка СССР была
запланирована, не отменять же мероприятие. Единственное, что название
поменяли с "Национальной выставки СССР" на "Советский Союз ой", что оз-
начает на чистом испанском "Советский Союз сегодня". Хунта хотела с нами
дружить и в международном смысле лицо свое показать, поэтому выставке
всячески благоприятствовала, но охрану, на всякий случай, наставила мощ-
ную и своих секретных агентов, я думаю, тоже. Начальника над ними всеми
мы знали, полковник невысокого росточка, с усиками, он все ходил по
стендам и выбирал себе что-то из экспонатов, а потом просил подарить,
особенно вокруг ходиков с кукушкой увивался. Ну, как тут откажешь ихнему
КГБ? Да и нашему, впрочем, тоже... Дошел полковник и до моего стенда с
рекламой. Вроде ничего интересного. Но для порядка поинтересовался, чем
это вы тут, господин любезный, изволите заниматься и какой-такой у вас
интерес? Я гордо решил продемонстрировать свои языковые знания и ляпнул:
"Пропаханда!", совсем забыв про португальско-испанскую разницу. Смотрю,
аргентинский Дзержинский аж побледнел. И уже тихо так без улыбки пересп-
рашивает: "Про-па-хан-да?" Тут до меня доперло, что с точки зрения ихне-
го Железного Феликса я - есть агент вражеский, который пропаганду комму-
нистическую под видом "Советский Союз ой" разводит и устои хунты всячес-
ки подрывает. А они со своими пролетариями досыта уже нахлебались, стра-
на у них богатая, все есть, даже нефть, народу двадцать пять миллионов,
из них пять миллионов - пролетарии сельскохозяйственные, остальные -
буржуазия, представляешь? Пока Перон жив был, ладили их профсоюзы с пра-
вительством, а как представился, да еще жена его успела подиктаторство-
вать, вот и начались революционные треволнения. Не хватало только со-
ветского пропахандиста. Как только я это осознал, тут же схватил всячес-
кие проспекты и каталоги, тычу полковнику в них пальцем - вот мой биз-
нес, реклама, мол. Он посмотрел на мой палец внимательно, вижу - успоко-
ился и говорит мне назидательно :"Адвертахио!" и еще что-то по-своему,
но понятно, что не путай, парень, пропаханду с адвертахио, не то влип-
нешь по самое некуда. Я полковника жестами в офис к себе пригласил, в
загородку свою, где у меня стол, два стула и сейф стояли. Дверь прикрыл,
в стаканчики пластмассовые виски налил, содовой разбавил, орешков соле-
ных на блюдце насыпал. Выпили мы с ним, подобрел у него взгляд. "Адвер-
тахио?" - спрашивает. "Си, сеньор, адвертахио, пропаханда но пасаран", -
отвечаю. Так каждый день, целый месяц, он ко мне в офис наведывался, вы-
пивал стаканчик и проверял мои знания испанского.
Бог миловал, мы с Поповым и тележкой "пропаханды" вышли наружу без
приключений. Добрались до гостиницы, где уже местные служащие перетаска-
ли коробки в номер и свалили их в угол.
- Может, ну их, эти материалы? - посоветовался со мной Попов. -
Возьму пару пачек для президиума и баста?
- Хозяин-барин, - пожал плечами я.
- Но не зря же я их пер?.. А давай сделаем так: коробочки я оставлю в
номере, а вот счет за перевес мы нарисуем на этом бланке, я его в аэро-
порту на стойке нашел. Почем нынче за кило берут?
- На внутренних линиях по пятьдесят.
- За пятьдесят кил получается две тысячи пятьсот. А кожаное пальто
почем?
- До тысячи двухсот.
- Твоей супруге пальто и моей драгоценной пальто. Плохо ли?
Я смотрел на Попова, он - на меня. Мысли у нас одинаковые: кожаные
пальто - это хорошо, все так, но не продашь ли ты меня с потрохами, друг
любезный? Попов мог сделать это еще не только из подлости, но и во имя
личных корыстных целей - его прочили на работу в эту страну, на замену
Марченко, это он был моим соперником, а предлагает быть сообщником, хо-
тя, возможно, даже устроил мне провокацию. Я понимал также, что Попову в
этой ситуации куда легче, чем мне, он уедет, а я приду с этим фальшивым
бланком, на котором черт знает что написано, в нашу бухгалтерию.
- Дай-ка бланк.
Я изучил бумажку и возвратил ее.
- Не пойдет, - вздохнул я. - Этот якобы счет попадет на визу зам-
торгпреда, а он всегда требует перевод с местного.
- Жаль, - спокойно отнесся к моим словам Попов, но бланк не выбросил.
- Я рад - вроде бы не отказал Попову и в то же время не вступил с ним
в сделку.
Попов достал из чемодана бутылку водки, нарезал копченой колбасы,
плеснул по стаканам.
- Со свиданьицем!
Он махнул до конца, я пригубил - за рулем все-таки.
- Когда самолет завтра? - морщась от выпитого и жуя колбасу, спросил
Попов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108