— Если такая история выплывет наружу, у принца будет бледный вид. С какой стати ему рисковать своей репутацией, спасая репутацию какой-то девчонки?— Моя обязанность — спасать девушек и их репутации. Кроме того… — принц увлек Венделла в сторону, — если мне предстоит выбирать между защитой собственной чести и чести дамы, то честь требует, чтобы я пожертвовал собственной честью ради чести дамы, пусть даже она сама себя уже обесчестила. Понял?Венделл помотал головой.— Ладно, поверь мне на слово. Значит, можно обойтись без свидетельства о браке, поскольку оно должно было сгореть вместе с замком. И все, кто там был, умерли — все, кроме Авроры. Да мы без труда можем подобрать для вас кольцо, согласовать наши истории и стоять на своем.Аврора повеселела:— По-вашему, получится?— Я знаю парочку гномов, которые с радостью снабдят нас алмазом, и со значительной скидкой, — сказала Энн. — Но ведь требуется огранка и оправа.— Сами видите! — заявил Венделл. — А где вы возьмете кольцо? Кольцо для принцессы требуется особенное. Его должен изготовить ювелир. А это означает, что в секрет будет посвящен еще один человек.— А что случилось с вашим обручальным кольцом? — спросила Энн.— Убрали в сейф. Не знаю, расплавилось ли оно от пожара или нет.— Минутку! — сказал принц. — Обручальные кольца нам ни к чему. Ну, эти, с крупными бриллиантами. А нам нужно венчальное кольцо. Достанем простенькое золотое у придворного ювелира. Их у него десятки, и он поверит всему, что мы скажем.Мандельбаум, который все это время хранил молчание, теперь тактично кашлянул:— Ваше высочество, смею ли я попросить вас на пару слов?— Об чем речь?Принц и Мандельбаум опередили остальных на сотню шагов. Мандельбаум затянулся, выдохнул клуб дыма и следил за ним, пока дым не рассеялся. Шарм терпеливо ждал.— Ваше высочество, мне тягостно видеть, как молодой человек, воспитанный в честности и добродетельности, столь легко соглашается принять участие в подобном обмане. Хотя я не раз замечал ваш нездоровый интерес к прекрасному полу, я все-таки удивлен, что вы так легко позволили смазливому личику вскружить вам голову. — Принц хотел что-то сказать, но Мандельбаум поднял ладонь. — Впрочем, это к делу не относится. Меня заботит моя роль в этом розыгрыше. Как член королевского двора на королевском жалованье, я обязан верностью в первую очередь вашему отцу. Могу ли я спросить: намерены ли вы лгать и ему? И если так, вы полагаетесь на то, что я не доведу эту информацию до его сведения?— Черт, Мандельбаум, с чего ты вдруг заделался таким моралистом? Наверное, на тебя действуют вспомогательные военные задания, которые ты выполняешь. А я-то думал, что ты не страдаешь узостью взглядов.— Хмпф! — сказал Мандельбаум. А потом он сказал: — Это не ответ.— Мандельбаум, я просто хочу оградить девушку от неприятностей. Вот и привру немножко. Это же не государственная измена, верно? И ведь ты сам говорил, что я должен оберегать свою репутацию. А такой ход выручит и меня.— Я просто посоветовал въехать в столицу ночью, чтобы не привлекать к себе особого внимания. И я вовсе не имел в виду искусный обман всего двора.— Да ну тебя! Сначала ты говоришь мне, что народ не примет правды, а теперь советуешь ни на йоту от нее не отступать. Чего ты от меня хочешь? Одеть ее в рубище, посыпать пеплом и протащить в таком виде по улицам?— На расстоянии дня пути отсюда есть несколько женских монастырей, где ей не откажут в адекватном крове, пище, а также епитимье во искупление ее безнравственности.— Ее безнравственности! Нет, с тобой невозможно говорить. Я ни в коем случае не отправлю Аврору в монастырь, да она и не согласится, если я попытаюсь. Послушай, Мандельбаум, она же просто девушка, которая допустила ошибку.— Откуда вы знаете, что она допустила ошибку? Вы с ней это обсуждали?— Да нет. О таких вещах с девицами не говорят.— Вот именно. А потому невозможно установить, какие отклонения от нормы она себе позволяла. И вам не следует допускать, чтобы Энн с ней подружилась. На вас лежит ответственность уберегать ее от дурного общества.— Я отказываюсь продолжать этот нелепый разговор. Хорошо, Мандельбаум, вот что я предлагаю: как только мы вернемся, я устрою Авроре аудиенцию у папани. И пусть он решает, что нам с ней дальше делать. А до того подыгрывай нам. Договорились?— Ну-у-у…— Послушай, Мандельбаум! Подумай о ребеночке. Ты хочешь, чтобы он рос с клеймом позора? Он же ни в чем не виноват!— Ну хорошо. Но если его величество задаст мне прямой вопрос, я расскажу ему всю правду.— По рукам. — Шарм повернул коня и вернулся к остальным. — Ладно, благородные девицы, начинаем игру. Аврора, с этой минуты вы вдова.— В таком случае нам необходимо остановиться и купить ей черный костюм, — сказала Энн.— Я мог бы догадаться! Что бы ты ни предпринял, девушки так или иначе умудрятся приплести к этому поход по магазинам!— Цвет одежды не имеет значения, — сказала Аврора. — Я просто хочу начать строить для себя новую жизнь. Принц Шарм, не знаю, как и благодарить вас за все, что вы для меня делаете.Она поглядела на него глазами, которые внезапно исполнились нежности и преданности, и положила ладонь ему на локоть. Положила и оставила лежать там. Энн тут же решила, что этот жест ей ну нисколько не нравится. * * * — Да уж, дом у тебя отличный, — сказала Энн, глядя на сверкающий паркет и дубовые панели, на бронзовые дверные ручки, сияющие в свете ламп.— О да! — ответил Шарм. — Вот эта стена, а вон там — потолок. И чего-чего еще тут только нет!В замок они приехали поздно вечером. Как они и рассчитывали, почти весь штат уже отправился спать, и кухня была заперта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68