Мне хочется плакать. Жители из про-
цветающих стран должны были увидеть этот город,
чтобы понять, каким преступлением является их недо-
вольство своей жизнью>.
Он был победителем, этот крестьянский сын из
леса под Брегенцем, чье имя теперь знают во всех
концах мира. Он выполнил все, что наметил, и много
больше того. Но он себя победителем не чувствовал.
Он не упивался победами, потому что не был тщесла-
вен. Его шаг в другой мир был выбором человека
необычайной совестливости и честности. Его звали по-
мочь - он шел. Наверное, все это приносило чувство

удовлетворения: спасенные дети, разумная жизнь в а
резнях. Но если бы он мог себя утешать достигн
тым! Он думал о тех, кому помочь не мог, об ост<
шихся за забором, и мучился чувством вины.
Он мучился чувством вины перед детьми всего ми-э
ра, понимая, что ни его сил, ни сил его соратников цр
хватит на то, чтобы помочь всем заброшенным детям1
Он пытался обратить внимание мира на положение
детей на всей планете.
<Сегодня в мире принято говорить о повышении
качества жизни... Думают в этом случае о детях? О не-
сметном количестве детей в бедных странах, которым
не хватает самого необходимого, чтобы просто вы-
жить? О детях в странах развитых индустриально, где
чем лучше живется взрослым, тем более одиноки и
заброшены дети. Беспомощный, беззащитный ребенок .
занимает все меньше места в эгоистическом стиле
жизни взрослых, находит все меньше понимания и за-
щиты в материалистически ориентированном мире,
все меньше настоящей заботы в семье>.
Был ли он счастливым человеком? Наверное. Он так
многих защитил, спас, одарил. Главным утешением его
жизни были дети. И те, кто жил далеко. И те, кого он
ввел в жизнь за руку. В последние годы он часто думал
о судьбах своих детей, задаваясь извечным вопросом
всех воспитателей: так ли учил, сумел ли не только огра-
дить или защитить - здесь сомнений не было - сумел
ли подготовить к самостоятельной жизни?
<...Когда он узнал, что я должен жениться: мы жда-
ли ребенка, был ужасный скандал. Он кричал: <Дурак,
вся учеба летит псу под хвост>. Но он же, откричавшись,
оплатил всю мою свадьбу. И потом я бы без его помо-
щи диплома не получил. Он помнил дни рождения
всех моих детей>.
<...Ему очень хотелось, чтобы мы дальше учились.
Он готов был делать все. Но никогда не уговаривал.
Считал, что каждый должен выбирать свой путь>.
<...Он почти никогда не ходил на приемы один. Он
брал нас с собой, он любил, чтобы мы были рядом. Мы
часто были с Гмайнером на всяких официальных встре-
чах. Он нас всегда представлял. Он говорил: <Это мои
юности были знакомы со многими
"вти>. f"> -
ft" есными и важными людьми>.
" Когда подрастали, он со многими старшими
ддил <на ты>. Он говорил: <Ты стал таким взрос-
" о или я должен говорить тебе вы, а это смешно,
" Кипеть мне говорить - ты>. Но это была целая

во время какого-то вечера,
<С сегодняш-
. ч 1 "
"" .будешь
еиия. Как правило.
цереми"-"-
, "о ужина он поднимался и говорил: < сегоднии
" дця мы с моим сыном Э. (называл имя) на ты
"" <...Однажды, я не буду рассказывать подробности,
меня произошла не очень хорошая история, и я дол-
жен был вернуть деньги, которые, правда, я и не брал.
up это неважно, я должен был их отдать. Я все расска-
зал Гмайнеру - как было, не приукрашивая. Он молча
все выслушал и спросил: <Сколько?> Ушел в комнату и
дернулся с конвертом. Обычно он давал деньги так
прямо - положит в руку. А здесь - в конверте.
и никогда не вспоминал мне об этом. А потом я, когда
стал зарабатывать, ему деньги вернул. Он подержал
конверт в руках и сказал: <Отдашь такому-то, он
сейчас на мели>. Он помогал им деньгами, советами,
заботой. И они, пока учились, ездили летом в Кальдо-
наццо и работали в лагере, кем придется. Они от дет-
ской деревни не отходили, не отвыкали. В детской де-
ревне оставалась мама, и она во взрослом состоянии
оставалась мамой. И вроде бы своя жизнь налажива-
лась. И тут приходил Гмайнер.
<...Я уже работал четыре года, мне было тридцать.
Было уже свое маленькое дело. Он приехал и сказал:
<Мальчик, пришло время, ты мне нужен>. Я бросил все
и сказал: <Конечно>. Ему нельзя было сказать <нет>.
Как я мог сказать ему нет? Что был бы я без него?>
<...Я сразу согласился. Это была другая жизнь, но
это была моя жизнь. Мне когда-то помогли, теперь я
должен был помогать другим>.
<...С ним легко было работать. Человек всегда знал,
что его ожидает. Он открыто, не долго думая, говорил
лицо все, что думал...>
<...Встретил меня на улице, сказал: <Мне нужна
я помощь>. Я только сказал: если завтра меня от-
твоя помощь>.
пустят...>
Я спрашивала, были ли отказавшиеся. Мне расска
зывали про одного и того же бывшего воспитанника
который предпочел свой путь работе с Гмайнером.
<...Гмайнер был убит. Понимаете, ему и в голову
не приходило, что кто-то не отзовется на его просьбу,..
Он иногда реагировал... Как бы вам объяснить? Ка>..
ребенок>.
<...Легко ли было работать? Он не был для нас толм
ко шефом. Мы на него молились. Он был для нас бо-
гом...> j
Так они все и занимали свои места в SOS-киндер- ..
дорф Интернациональ: Хельмут Кутин, Херберт Ген-,:
зер, Карл Мозер, Антон Мозер, Йоган Грегорич, Алек-
сандр Габриэль. Кутин, Гензер и Карп Мозер из одного
дома, их воспитывала Антониа Каммерландер.
Самая трудная работа оказалась у Хельмута Кутина. ,
Сначала он строил первую деревню в Сайгоне. Это Ї
было очень трудное строительство, и время во Вьетна-
ме было трудным. И деревня самая большая: 41 дом1
Во многих путешествиях Гмайнера Кутин был рядом.
Теперь он смотрел на него другими глазами, они стали
коллегами, И бывший мальчик Хельмут учился у Гмай-
нера его мудрости, его умению общаться с людьми,
подбирать сотрудников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63