Как пишет
Х.Аренд, "тоталитарная пропаганда устанавливает мир, способный кон-
курировать с реальным миром, отличительной особенностью которого
является его нелогичность, противоречивость и неорганизованность"1 .
Это же касается профетического пафоса. "Тоталитарная пропаганда
подняла научность и свою технику производства лозунгов в форме
предсказания до высот эффективности метода и абсурдности содержа-
ния, потому что, демагогически говоря, вряд ли существует лучший
способ избежать дискуссий, чем освободиться от аргументов настоящего
и утверждать, что только будущее сможет открыть его достоинства"2 .
В целом можно сказать, что по-настоящему эффективной антитота-
литарной и антиавторитарной школой является школа "систематической
неправильности" мира, которой обучает современный постмодернизм.
Авторитарному типу не страшна никакая научность, никакая современ-
ность, если они сохраняют установки одновариантности или бшюлярно-
сти. И только ирония того социокультурного типа, который не столько
противопоставляет "дурному" варианту заранее известный, хороший и
безошибочный, сколько помещает его в мозаику устойчиво несогласо-
ванных смыслов, подрывает энергетику и пафос современной пророче-
ствующей авторитарности.
Является ли такая ирония гуманитарной по своим истокам и содер-
жанию? Опыт новейших форм постсоветского авторитаризма это
опровергает.
Гуманитарии оказались эффективными оппонентами технократиче-
ского авторитарного "монизма". Им удалось "до основания" разрушить
мир-фабрику, мир-предприятие и тем самым морально обескуражить и
' Аренд X. Истоки тоталитаризма. М., 1996. С. 477.
198
2 Там же. С. 457.
идейно обезоружить элиту "командиров производства". Но едва этот
мир рухнул, как на его развалинах стали возникать, в первую очередь в
национальных регионах, новые формы авторитаризма, идейно оснащен-
ные на этот раз именно гуманитариями националистической выучки.
Неумолимо строгому духу "великих научных теорий" они противо-
поставили не менее неумолимый и закрытый для эмпирических опро-
вержений и ссылок дух великих национальных ценностей. Авторитар-
ность еще раз сменила вектор, но сохранилась по существу.
; Означает ли это, что истинной альтернативой авторитарному типу
; является либеральный? Не можем ли мы заключить, что особенностью
S либерального типа личности в политике является как раз то, что она
живет не в жестко упорядоченном и закрытом для внешних вторжений
монистическом мире, а в мире мозаичном? Не является ли "либераль-
ное безволие" наиболее значимой предпосылкой приятия постсовремен-
ного мозаичного мира? (Здесь надо предупредить читателя, что мы в
данном случае ведем речь не об идеологии либерализма, не о либера-
лизме как определенной нормативной системе, а о либеральном типе
лидерства - том самом, что предпочитает активно не вмешиваться в
"машину управления" и верит, что процесс, который "пошел", идет в
нужном направлении, не требуя нашей бдительной воли).
Мы уже видели (см. табл. 3), что представители либерального стиля,
несмотря на всю свою покладистость или даже всеядность, редко меня-
ют свой тип управленческого поведения под влиянием новой информа-
ции. Либеральная ментальность не лечится дополнительной информиро-
ванностью - в этом отношении она более "упряма", чем авторитарная.
Либералы более всех посрамляют Просвещение, свято верившее, что
новый тип образованности преобразуют наши практики. Оказывается,
Просвещение не лечит от крайностей либерального безволия, тогда как
"болезнь" авторитарности значительно легче поддается просвещенче-
ской терапии. Авторитаристы не только доверяют знанию, но и в самом
деле способны меняться под его воздействием. Миру, страдающему от
избытка авторитарности, Просвещение в состоянии помочь. Правда
только в обновленной, постмонической модели, где различные виды
синтеза, равно как и различные отрасли знания - гуманитарное и тех-
ническое, конкурируют друг с другом, вместо того чтобы стройно друг
из друга "вытекать" или строго друг другу соответствовать.
Но миру, которому угрожает хаос от безволия либеральной власти,
Просвещение вряд ли поможет. Здесь мы по-новому сталкиваемся с
проблемой соотношения научного и ненаучного способов жизне-
ориентации. Некоторые уточнения по этому поводу мы сделаем позже
(см. раздел VII).
199
Глава П.
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ЭФФЕКТИВНОСТЬ РАЗЛИЧНЫХ
ТИПОВ ЛИДЕРСТВА
Эффективность измеряется тем, как выполняют лидеры - предста-
вители различных типов управленческого стиля основные социальные
функции руководителя.
М.Крозье сводит эти функции к следующим: технологические
(руководитель как представитель определенного профиля социальной
деятельности), экспертные (руководитель как источник знаний, касаю-
щихся эффективности), коммуникационные (руководитель как генера-
тор связей и коммуникационный центр), кодификаторские (руководи-
тель как носитель норм, инструкций, обязательных образцов) и, нако-
нец, связанные с представительством во внешней социальной среде.
Руководитель осуществляет лидерство, а для этого ему надо владеть
секретами воздействия на отдельных людей и социальную среду, далеко
выходящего за рамки обычного административно-командного типа. Ад-
министративная (формальная) система власти никогда не совпадает с
реальной социальной властью, ибо люди, в отличие от бездушных меха-
низмов, всегда имеют шанс если не прямого неповиновения власти, то,
по крайней мере, того или иного уклонительства, скрытого бойкота,
своекорыстных интерпретаций и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186