Его это не заинтересует, но она все же ему скажет.Когда Хельга наливала себе мартини, зазвонил телефон. Хмурясь, она взяла трубку.— Я вас потревожил, мадам?Она узнала сочный голос Хинкля. Удивленная, она отозвалась.— Нет, Хинкль, в чем дело?— Не могли бы вы мне уделить несколько минут, мадам?— Конечно.— Благодарю, вас, мадам. — и он повесил трубку.” Недоумевая, Хельга села и стала ждать, потягивая мартини. Она не могла представить, о чем хочет поговорить с ней Хинкль — разве что только о Германе. Она знала Хинкля уже три года. Никогда раньше он не обращался к ней подобным образом. Хельга редко просила что-нибудь для себя сделать. У нее была личная горничная и она рассматривала Хинкля, как собственность Германа.Послышался негромкий стук в дверь и в дверном проеме появился Хинкль. На нем были белая куртка, черные брюки и черный галстук-бабочка. Несмотря на униформу слуги, он по-прежнему походил на благодушного епископа.Закрыв дверь, он сделала несколько шагов и остановился.Хельга вопросительно посмотрела на него.— Да, Хинкль?— Если вы позволите, мадам, я хотел бы поговорить с вами откровенно.— О мистере Рольфе?— Да, мадам.— Присядьте, пожалуйста.— Благодарю, вас, мадам, я лучше постою. — После паузы он продолжал: — Я работаю у мистера Рольфа уже лет пятнадцать. Он не из тех джентльменов, у которых легко работать, но я полагаю, что выполнял все обязанности удовлетворительно.— Я знаю, Хинкль, — поспешно сказала она.Не собирается ли он объявить, что хватит ему работать у Германа и что он уходит.Она сжалась при одной мысли об этом.Никто не мог бы сделать для Рольфа больше, чем преданный Хинкль.— Полагаю, что это так, мадам. И теперь я оказался в прискорбном состоянии. После стольких лет я, естественно, чувствую себя связанным лояльностью по отношению к мистеру Рольфу. Как вам известно, я забочусь о бумагах мистера Рольфа во время его поездок. Разбирая кое-какие из них, я наткнулся на черновик письма к мистеру Уинборну. Для того, чтобы знать, куда его положить, я прочел письмо. И тут я оказался перед трудным выбором. Однако последующие события показали, что я должен поговорить с вами.Хельга выпрямилась.— Я не понимаю о чем вы, — сказала она резко.— Немного терпения, мадам, я вам все объясню, поскольку вы разрешили мне говорить откровенно.— Слушаю вас внимательно.— Я с раскаянием вынужден признать, что относился к вам отрицательно, когда вы вышли замуж за мистера Рольфа. С тех пор я лучше вас узнал, мадам. Со временем я разглядел ваши достоинства, увидел, сколько вы сделали для мистера Рольфа, какое бремя приняли на себя. Чтобы облегчить моему хозяину жизнь, вы постоянно ездили по его делам. Если мне будет позволено сказать, замечу, что на меня произвели большое впечатление ваши финансовые возможности, ваша неизменная энергия, трудолюбие и те жертвы, которые вы принесли.Хельга откинулась на спинку кресла и с изумлением смотрела на него.— Ну, Хинкль, это же просто панегирик в мою честь.— Я не стал бы говорить о таких вещах легкомысленно, мадам. — сказал он, глядя на нее. — Мистер Рольф очень болен. Я понимаю это лучше, чем доктор Леви, поскольку постоянно нахожусь в контакте с Рольфом. Я заметил у мистера Рольфа тревожные помутнения рассудка, которые пока ускользают от доктора Леви.— Вы хотите сказать, что мой муж повредился в уме? — Хельга ожидала все, что угодно, но только не это.— Не совсем так, мадам. Мистер Рольф очень страдает. Быть может из-за лекарств, которые прописал ему доктор Леви. У него как-будто развилась странная мания преследования. Мне нелегко об этом говорить, мадам. — у Хинкля был страдающий вид. — Раньше мистер Рольф отзывался о вас с уважением и даже с восхищением, но в последнее время его отношение явно переменилось.Пораженная, Хельга произнесла:— Неужели?— Да, мадам. Кроме того, он как-будто стал интересоваться своей дочерью, мисс Шейлой. Вам, вероятно, известно, что она в ссоре с мистером Рольфом. Она ушла из дома и последние три года не поддерживала с отцом никаких отношений.— Я кое-что об этом слышала, — сказала он очень осторожно.— В этом черновике письма к мистеру Уинборну даются указания относительно нового завещания. Меня не касается, как мистер Рольф распоряжается своими деньгами. Однако в виду вашего неустанного внимания к мистеру Рольфу и в виду последующих событий я чувствую, что должен вас предостеречь.— Каких последующих событий? — Хельга чувствовала, что ее голос охрип.— Прискорбно сообщать, мадам, но вчера я услышал, как мистер Рольф дает указание частному сыскному агенту установить за вами наблюдение. Зная, что вы достойны доверия мистера Рольфа, я считаю это настолько позорным, что могу сделать только один вывод — мистер Рольф душевно нездоров. Частное сыскное агентство!Хельга похолодела. Стараясь справиться с волнением, она опустила глаза.— Мистер Рольф лег спать, — сказал Хинкль, слегка понизив голос. — Я дал ему снотворное. Мне кажется, что письмо, которое он отправляет к мистеру Уинборну, лежит в правом нижнем ящике. Его еще не отослали.Хельга подняла глаза:— Спасибо, Хинкль. Он двинулся к выходу.— Существует на свете такая вещь, как справедливость, — с этими словами он вышел из комнаты.Пятнадцать лет, проведенных в безжалостном мире бизнеса научили Хельгу стойко переносить поражения, неудачи и даже катастрофы, а всего этого досталось на ее долю немало. Теперь она быстро оправилась от шока. Ее охватила холодная ярость, а изощренный ум напряженно заработал. Почему Герман начал ее подозревать? Она ни на минут не поверила в теорию Хинкля о душевной болезни Германа.
1 2 3 4 5 6 7 8