– Откуда вы знаете?
– Газеты и молоко, которые приносят каждое утро, остаются нетронутыми. Я убираю их каждый день. Кстати, а кто вы такой?
– Я друг Анны.
– А-а, – понимающе протянула она.
– Это не совсем то, что вы думаете, – поспешил заметить я. – Мы вместе участвовали в Сопротивлении… Вы не скажете, где бы я мог найти ее?
– Не имею ни малейшего представления.
– Где она работает?
Моя собеседница пожала плечами.
– В каком-то ужасно дорогом баре.
– В каком?
Она лишь беспомощно улыбнулась.
– Может, она куда-нибудь уехала?
– Нет, вряд ли. Она всегда предупреждала меня, когда задерживалась в баре вечером, а тем более когда оставалась там ночевать. Иногда она обслуживала ночные приемы…
– Что вы хотите сказать?
– Не-ет! Она работает официанткой. В баре у нее своя комната.
– Значит, она исчезла?
– Вроде того.
– Вы известили полицию?
– Нет. Я не люблю иметь дело с полицией.
– За это время, пока ее нет, ее спрашивал кто-нибудь?
– Только какой-то блондин. Швейцарец. Что ему было нужно, он так и не сказал.
К этому времени виски уже кончилось, и я встал.
– Если Анни вернется или кто-нибудь будет ею интересоваться, сообщите мне, пожалуйста. Я живу в гостинице «Виктория», мое имя Берт Мейн. Полицию пока не вызывайте. Я сам это сделаю через некоторое время.
– Значит, вы уже уходите? – она кокетливо улыбнулась.
– У меня еще много дел. – С этими словами я надел шляпу и вышел из квартиры. Оказавшись на улице, я достал из кармана письмо и в который раз перечитал его. Похоже, что с Анной случилась беда. Обязательно нужно повидать других членов нашей группы. Возможно, переговорив с ними, я хоть что-нибудь узнаю о таинственном исчезновении Анны и ее странном письме. К несчастью, я не знал их адресов. Перерыв телефонную книгу, я обзвонил не менее сорока мест, но так никого из них и не нашел. Но я и не думал сдаваться. Я все же знал одно место, где обязательно можно было найти кого-нибудь из них.

2

Вернувшись в гостиницу, я переоделся в куртку из черной блестящей кожи и такие же брюки. Это напомнило мне времена Сопротивления. В то время, когда Париж был оккупирован немцами, я одевался точно так же. Меня даже звали тогда «Черный смерч».
Кабачок «Марти» находился в конце улицы Вилье, на самом берегу Сены, недалеко от Лионского вокзала. С улицы он был незаметен, и народу там было мало. О существовании этого кабачка я узнал из писем Анны. Она писала, что все наши друзья обычно собираются в этом заведении.
Было уже шесть часов вечера, когда я разыскал его и по истертым ступеням спустился вниз. Заведение было почти пустым, и я, не увидев никого из знакомых, направился к стойке бара. Бармен, высокий плотный человек с тонкими усиками и блестящей лысиной, протирал стаканы: излюбленное занятие всех барменов.
– Привет, – поздоровался я.
Он угрюмо взглянул на меня.
– Мне нужен Жак Дюкло.
– Я его давно не видел, – ответил он, посмотрев на меня с некоторым интересом.
– Тогда Франсуа Бертен.
– Его тоже давно у нас не было.
Я перечислил имена всех семерых своих друзей, но бармен все время отрицательно качал головой.
– Они перестали ходить в мой бар около двух недель тому назад. Наверное, нашли местечко получше… – Он снова взялся за стаканы.
– Виски есть? – с надеждой спросил я.
– Сто франков, – ответил он, вытаскивая бутылку.
– О'кей, – сказал я и кинул на стойку несколько мятых купюр.
Усевшись за дальний столик так, чтобы видеть всех посетителей, я опорожнил стакан и закурил сигарету. Надо было поразмыслить и наметить план дальнейших действий. Ничего путного мне в голову не приходило. Я очень беспокоился за Анну.
Как было бы хорошо, если бы сегодня утром я застал ее дома! Я бы сказал ей: «Здравствуй, Анна! Я примчался в Париж по первому твоему зову. Ты изумительно красива! Ты любила меня во время войны, ведь это правда. Может быть, и сейчас ты немного любишь меня?»

3

Кто-то тронул меня за плечо. От неожиданности я вздрогнул. Минутное состояние романтической задумчивости рассеялось, и я снова ощутил реальность событий.
– Бармен сказал мне, что вы ищете Жака Дюкло?
Я повернул голову. Передо мной стоял невысокий блондин в потрепанном костюме. Он говорил с сильным немецким акцентом.
– Да, действительно, – ответил я.
В руках у него была бутылка бордо и стакан. Он сел за мой столик и наполнил стакан вином. Выпив его залпом, он посмотрел на меня. Ему можно было бы дать лет сорок—сорок пять, если бы не его удивительные глаза: весело смотрящие, молодые, светлые.
– Меня зовут Карл, – сказал он. – Я швейцарец.
– Берт, – представился я, кивнув головой.
– Я частный детектив и тоже разыскиваю Жака Дюкло.
– Вот как?
– Да.
Я предложил ему виски. Он отказался, заметив:
– Я не понимаю, как вы, американцы, можете пить эту гадость… Хотите бордо?
– Я ничего не пью, кроме виски.
Он пожал плечами.
– Так это вы приходили к Анне Даниэль? – спросил я.
– Да, я вижу, вы не теряете времени даром. Поэтому я предлагаю раскрыть карты: вместе мы скорее достигнем цели, чем поодиночке.
– Резонно, – заметил я. – Только меня интересует больше Анна, нежели Жак.
– Это, по сути дела, одно и то же… Я думаю, что все последние исчезновения связаны между собой.
– Ну, если так…
Я вкратце изложил ему суть дела. Он потягивал вино и внимательно слушал. Когда я умолк, он сказал:
– Все, что вы рассказали, для меня, собственно, не представляет какого-либо интереса.
1 2 3 4