А двое в дежурке на четвертом этаже гостиницы "Крейд".
А один из них - у телефона, в кресле отца. Это был малыш Вторник. Он не покинул своего поста. Трауготт отправился домой. А Вторник не решился отойти от аппарата. Он спал, примостившись на подлокотнике, и ему приснились четыре миллиона телефонных разговоров.
В полночь его родители вернулись из театра. Они очень удивились, обнаружив, что сын их спит в кресле.
Мать взяла его на руки и отнесла в постель. Он вздрогнул и пробормотал во сне: "Пароль "Эмиль".
Глава тринадцатая
ГОСПОДИНА ГРУНДАЙСА СОПРОВОЖДАЕТ ПОЧпТНЫЙ ЭСКОРТ
Окна номера 61 выходили на Ноллендорфскую площадь. И когда на следующее утро господин Грундайс, причесываясь перед зеркалом, случайно бросил взгляд в окно, он обратил внимание на то, что там играет очень много детей. Не меньше двух дюжин мальчишек гоняли мяч в сквере. На углу соседней улицы тоже столпились ребята, и большая группа детей шаталась без видимого дела у входа в метро.
- Наверное, у них каникулы, - с досадой пробурчал он и завязал галстук.
А тем временем Профессор проводил во дворе кинотеатра собрание руководителей; он разносил их в пух и прах.
- Мы день и ночь ломаем себе голову, как изловить этого гада! Как его не спугнуть! А вы, ослы, собираете здесь ребят со всего Берлина! Нам что, зрители нужны? Может, у нас съемки? Если наш вор уйдет от нас, то вы будете в этом виноваты, болтуны несчастные!
Ребята стояли кружком и терпеливо выслушивали эту ругань, однако, судя по их виду, никак нельзя было сказать, что они страдают от угрызений совести.
- Не волнуйся, Профессор, - сказал наконец Герольд, которому, видно, все лее было неловко, - вора мы так и так поймаем, это точно. - Мотайте отсюда, болваны! Распорядитесь хотя бы, чтобы ваши войска глаза не мозолили, а главное, не смотрели бы в сторону гостиницы. Ясно? Валяйте, действуйте!
Ребята разошлись. Сыщики остались одни во дворе.
- Портье одолжил мне десять марок, - докладывал Эмиль. - Если наш тип снова вздумает кататься на такси, у нас хватит теперь денег ехать за ним следом.
- Вели всем ребятам просто разойтись до домам, - предложил Крумбигель.
- Ты что, всерьез думаешь, что они меня послушаются? Даже землетрясение не заставило бы их сдвинуться с места, - сказал Профессор.
- Тогда остается только один выход, - решил Эмиль. - Нам придется изменить наш план. Сыщикам теперь уже нет никакого смысла тайно выслеживать Грундайса. Придется пойти на него в открытую. Чтобы он заметил, что окружен со всех сторон, что везде ребята.
- Я об этом тоже уже думал, - сказал Профессор. - Мы изменим тактику, загоним его в самую гущу, чтобы он сам в конце концов сдался.
- Вот здорово! - закричал Герольд.
- Он, наверно, предпочтет выложить деньги, чем часами ходить с эскортом из сотни орущих ребят, пока не сбежится весь город и его не задержит полиция, - объяснил Эмиль.
Ребята согласно кивали. Тут в воротах зазвенел велосипедный звоночек, и Пони-Шапочка вкатила во двор.
- Привет, мальчишки! - крикнула она еще на ходу, потом соскочила с седла, поздоровалась с кузеном Эмилем, с Профессором и с остальными и отцепила от багажника маленькую корзиночку. - Я привезла вам кофе и булочки! Даже чашку раздобыла. Ой, у нее отбилась ручка! Как не повезло!
Правда, все ребята уже завтракали. Даже Эмиль - в гостинице "Крейд". Но никому не хотелось портить девочке настроение. И все по очереди пили из чашки с отбитой ручкой кофе и уплетали булочки с таким аппетитом, словно у них месяц во рту маковой росинки не было.
- До чего вкусно! - воскликнул Крумбигель.
- Какая свежая булочка! - невнятно пробурчал Профессор, потому что у него был полон рот.
- Так-то! Все же без женщины в доме плохо! -радостно сказала Пони.
- Во дворе, - поправил Герольд.
- Что дома? - поинтересовался Эмиль.
- Спасибо, все в порядке. Бабушка передает тебе особый привет. И велит поскорее прийти, а то в наказание тебя каждый день будут кормить рыбой.
- Фу, гадость! - закричал Эмиль и скорчил гримасу.
- Почему гадость? - спросил Миттенцвай-младший. - Рыба - это очень вкусно.
Все с удивлением на него поглядели, потому что он всегда молчал. А он, красный как рак, спрятался за спину старшего брата.
- Эмиль не ест рыбы. А если проглотит хоть кусочек, ему тут же делается плохо, - объяснила Пони.
Они болтали о чем попало, и настроение у всех было превосходное. Профессор держал велосипед Пони. Крумбигель пошел к колонке сполоснуть термос и чашку. Миттенцвай-старший аккуратно складывал бумагу из-под булочек. Эмиль снова прикрутил корзинку к багажнику. Герольд ощупывал шины не надо ли их подкачать. А Пони-Шапочка скакала по двору, то напевая про себя песенку, то болтая всякую всячину.
- Стоп! - крикнула она вдруг и застыла на месте. - Я совсем забыла спросить: почему собралось такое дикое количество детей на Ноллендорфской площади? Это похоже на школьную экскурсию.
- Все это любопытные, которые прослышали, что мы ловим вора. Они тоже хотят в этом участвовать, - объяснил Профессор.
В это мгновение в ворота влетел Густав, загудел и заорал не своим голосом:
- Бегом, он вышел!
Все было кинулись за Густавом, но Профессор крикнул:
- Стоите! Слушайте внимательно! Мы его, как решили, окружим со всех сторон. Спереди - дети, сзади - дети, справа- дети, слева - дети! Ясно? Дальнейшие приказы в пути. Теперь помчались!
Спотыкаясь и толкая друг друга, они выбежали за ворота. Пони-Шапочка, несколько обиженная, осталась одна во дворе. Она вскочила на свой маленький никелированный велосипед и пробормотала, как бабушка:
- Мне это что-то не по душе, мне это что-то не по душе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28