Как такому откажешь? Позь мне много рассказывал и Чумбока тоже. Тягаться трудно, если будем действовать как бюрократы! И куда только маньчжуры не добираются! Мунька ездит на Коль, на Сахалин. Но у них есть способы, которые нам трудно перенять. Туземцы страдают от них, но без них не могут. Трудно нам тягаться, но я добьюсь своего.
На другой день прикатил с Удда Тятих, такой же маленький и толстый, как Момзгун. Явился прямо к Невельскому, поцеловал его, попил чаю и попросил показать тот товар, что вчера покупали его товарищи.
Невельской послал за приказчиком, и вместе пошли в магазин.
– Да он не возьмет ничего! – сказал Боуров, показывая то один кусок, то другой.
– Не наше с вами дело! Обязаны показать все, что просит.
Тятих заставил снимать сукно с верхних полок, щупал и потом сказал, что брать ничего не будет.
– У меня на них есть нюх, Геннадий Иванович, – сказал Боуров с гордостью.
– Возьми в долг! – сказал Невельской гиляку.
– И в долг не надо!
– Если бы не ваше приказание, Геннадий Иванович, хоть вы меня завсегда упрекаете, – сказал Боуров, видя досаду на лице капитана, – то я бы дал ему такого пинка, что он бы летел через трап и еще на три сажени в снег вошел.
– Не смейте!
– Разве я не понимаю, Геннадий Иванович! Я завсегда все понимаю, и даже политичность ваша понятна, и обхожусь поэтому с ними ласково, а совсем не так, как они заслуживают. Вот вы сравниваете торговлю нашу с маньчжурской. Да разве можно! У маньчжуров нет ничего хорошего, кроме шелков и дабы синей. Крупа? Да грош ему цена, их пшену! А мы даем ситец, сукно, скобяной товар, инструмент! Эх ты! – с презрением сказал он Тятиху. – Так ничего не берешь?
– Не-тю! – ответил, свирепо хмурясь, одутловатый широкогрудый гиляк и поспешно улыбнулся.
– А ведь считается у них богачом! – сказал Боуров. – Вон и шапка отделана соболем, и хохотунчик из выдры. Они ведь, как маньчжуры, ценят выдру дороже соболя.
Гиляк, улыбаясь, поцеловал и приказчика, и Невельского и уехал.
– Вот, видели его! Перерыл всю лавку, да и был таков. Но я бы не посмотрел, что он богач! И как вы, Геннадий Иванович, благородный человек, позволяете себя целовать дикарю?
На другой день явились гости издалека. Во главе их старик Чедано, знакомый Невельского с лета прошлого, пятидесятого года. Этих пришлось угощать как следует. Их поместили в каюрской. Там теперь поставлен еще один очаг, сделаны нары, столы, табуретки, есть котел для приготовления пищи. Питкен там топит печку, хозяйничает и готовит гостям пищу.
Чедано привез подарки: свежее мясо оленя, меховые торбаса Невельскому и рукавички его жене.
Невельской водил Чедано с его приятелями в магазин. Боурову пришлось опять все показывать. Невельской отдарил гиляка табаком, бусами и материей.
Чедано плохо говорил по-русски, поэтому пришлось вызывать казака Масеева. Обычно переводит Позь, умный и грамотный гиляк, который сейчас путешествует с Орловым.
Чедано остался ночевать в каюрской. Ужинать гиляки пришли к Невельским.
– Алексей твой помощник? – допытывался Чедано.
– Мой товарищ.
– А Николай?
– Тоже мой товарищ.
– А почему у них нет своих лавок? Где их товар?
– Товар мы держим все вместе, в магазине.
– А-а! А не ты главный у них?
– Я по службе главный. А они торгуют сами по себе.
– Ты сегодня только свой товар показывал?
– Да…
– Пусть придет Алексей и мне свой товар покажет. Он у нас ездил и очень хорошо торговал. У него товар дешевле, чем у тебя. Его все хвалили. Но я его не застал.
Послали за Березиным. Тот принес сарпинки и солдатского сукна. Живо вошел в роль, хвалил свой товар, хвастался, щелкал языком, принес свою водку. Чедано был в восторге и полез в мешок за оставшимися лисами и соболями.
– Мы любим торговаться, – признался он. – Если у одного купца нужный мне товар плох, идем к другому. Каждый купец хочет нас обмануть, и мы его тоже обмануть стараемся.
– А удается?
– Конечно! А вот если купцы сговорились, то я кругом попался! А у вас сговора нет? – вдруг с испугом выкатил глаза старик.
– Наоборот, я запрещаю по одной цене продавать!
«Эх, Геннадий Иванович, проговорился!» – подумал Березин.
– Вот это хорошо! – успокоился Чедано и поскреб лысину ногтями. – А маньчжуры про вас говорят, что у вас одна компания и вы хотите их совсем выгнать. Это правда разве?
– Нет! Но почему ты так беспокоишься? Ведь ты сам знаешь, что они вас обманывают. И обижают. А ты их защищаешь.
– Вот и я говорю! Обманывают обязательно! И обижают сильно… Но, капитан, не гони их, пусть они торгуют! И они и вы! Ладно?
– Пусть. Мы им не запрещаем, а напротив – объявляем всюду, что будем охранять их торговлю и жизнь. И сами готовы торговать с ними. Только пусть вас не обманывают. Ведь ты сам был со мной, Чедано, на Тыре, когда я впервые встретил маньчжуров. Я не прогнал их и объявил: пусть честно торгуют.
– Да, это верно, от них бывает и горе. Но выгонять их не надо. Они торгуют плохо, но зато подарки дают. И мы их товар тоже любим. У них такие красивенькие легонькие вещицы есть. И вкусные тоже…
– Согласен с тобой.
– А теперь очень много про вас разговоров всюду.
– Эти слухи пускают про нас из зависти сами маньчжурские торгаши.
– Может быть! – согласился Чедано. – Говорят, что вы хотите все захватить, тогда цены будут единые и никто не сможет от вас убежать, и тогда, не имея соперников, вы будете у нас все брать даром. Верно?
– Нет, не верно!
– А ваш магазин всегда охраняется? – спросил Чедано.
– Всегда! Там человек ночует.
– Вот это хорошо! И хорошо, что вы с пушками. А магазин ведь это ваш корабль, и он дырявый, можно стрелять через дырки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33