— Просто он мне понравился. Ваш муж отказался от меня. Теперь я поняла почему. Он любит вас. Он не смог вас предать.
Рэйко застыла на месте, а потом ринулась прочь, не разбирая дороги. Мокрые от слез щеки холодели. Она не знала, что думать, чему верить и как поступить.
31
К часу свиньи все заведения на улице Каварамати, кроме нескольких чайных домиков, закрылись. Широкая улица, пересекавшая главный торговый район Мияко с севера на юг, напоминала длинный туннель с высоким глинобитным Большим укреплением на востоке, рядами магазинов и жилых домов, освещенных фонарями Обона, на западе и пурпурно-черным ночным небом вверху. Через ворота Большого укрепления протекала река Камо; у ворот стояли стражники. Одни горожане расположились на балконах, умягченных матрасами, ловя речной ветерок; другие сидели у дверей на улице, куря и болтая; третьи возвращались домой после посещения кладбищ.
Среди прохожих выделялась фигура в скромном сером кимоно и соломенной шляпе. Это шагал, опираясь на палку из черного дерева, Исидзё. Он двигался довольно быстро для своего возраста; красивая голова и немного сутулые плечи стремились вперед, словно министру не терпелось достичь цели.
Канцлер Янагисава осторожно следовал за ним на некотором расстоянии. Он опять был в наряде ронина. По сравнению с банковским посыльным следить за Правым министром было легко. Или Исидзё не думал, что кому-то понадобится за ним наблюдать, или его это не волновало, но он держался как человек, которому нечего скрывать. «Ну-ну, — думал Янагисава, — посмотрим, в чем дело. Внешность часто бывает обманчивой».
Агенты донесли, что Исидзё собирается нынче вечером в город, зачем — неизвестно. Янагисава, припомнив сообщение Хосины о таинственных путешествиях Правого министра, заинтересовался. (В душе ему по-прежнему очень хотелось верить, что ёрики был честен с ним.)
Найти улики против Исидзё теперь было особенно важно. Слуги видели Дзёкио в кабинете незадолго до крика, убившего Левого министра. Она находилась там же, когда пришло сообщение о втором убийстве. Непонятно, зачем Дзёкио морочила Сано, но, наверное, у нее были на то причины. Во всяком случае, ясно: она не могла убить Аису и в мгновение ока перенестись в кабинет. А если она не совершала второго преступления, то, похоже, и к первому не имеет отношения. Что же касается банка, то вряд ли он связан с заговором: ему и при Токугаве неплохо живется. Таким образом, Исидзё окончательно утвердился в глазах канцлера как главный подозреваемый. Если удастся доказать его участие в заговоре, то канцлер — герой дня, спаситель сёгуна и отечества.
Исидзё остановился перед воротами Большого укрепления, поговорил со стражником и вышел из города. Янагисава заторопился.
— Выпусти меня, — приказал он стражнику. — Быстро!
— Сообщите ваше имя и цель. — Стражник с усмешкой оглядел жалкий наряд Янагисавы.
На сей раз канцлер приготовился к контактам с официальными лицами. Он достал из-за пояса небольшой свиток, где указывались его имя и должность, и предъявил стражнику. Тот, распознав личную печать сёгуна, распахнул ворота.
Вслед за Исидзё Янагисава прошел по улице Годзё, спустился по каменной лестнице и ступил на мост. Под ним волновалась, чуть поблескивая, река Камо. На другом берегу мерцали огоньки — тлели костры Обона. Запах дыма, смех парочек, прогуливавшихся по набережной, музыка, доносившаяся из чайных домиков, и теплая ночь навеяли воспоминания о свидании с Хосиной; тело омыла волна желания. Где теперь Хосина? Поисковые группы не обнаружили его. Усилием воли Янагисава отбросил мысли о любовнике.
Исидзё углубился в безлюдный район. Янагисава крался за ним вдоль стен, размышляя, не идет ли Исидзё на свидание с мятежниками. Канцлера страшила встреча с шайкой ронинов, бандитов и воинов-монахов. А вдруг мятежники схватят его? А вдруг Исидзё и впрямь убийца? Тогда свиток за поясом ему не поможет.
Улица уперлась в ров с поблескивающей водой. В центре рва располагался высокий поросший травой холм диаметром примерно сто шагов. Плоскую вершину холма обрамляла ограда из каменных столбов. За оградой стоял памятник в виде приземистой пагоды, подсвеченный фонарями. Дальнозоркий Янагисава прочитал иероглифы, выбитые на пагоде. Перед ним был Холм уха, посвященный войне Хидэёси Тоётоми против Кореи. Хотя вторжение в Корею провалилось, войска Хидэёси нанесли немалый урон противнику. Воины засолили в морской воде и привезли в Японию уши сорока тысяч корейцев. Эти-то трофеи и образовали холм.
Через ров был переброшен мост со ступенями посередине. Исидзё спустился к пагоде, присел, положил палку на колени, утер лоб и замер, скрестив на груди руки.
Шло время. Терпение Янагисавы истощалось. Вдруг раздался стук копыт. Правый министр встал. «А вот и преступники, — догадался Янагисава. — Встречу в общественном месте легко выдать за случайность. Хитро!»
Из переулка справа от канцлера показались два конных самурая. Они настороженно осмотрели территорию, примыкающую к Холму уха. Исидзё помахал рукой. Янагисава припал к бамбуковой дверной решетке дома, за которой скрывался. Самураи спешились на мосту, привязали лошадей к поручням и спустились по лестнице. Исидзё пошел к самураям. Последовала череда поклонов и приветственных слов. Троица расположилась на ступенях.
Янагисава выскользнул из убежища и на цыпочках приблизился к краю рва. Теперь он различал голоса.
— ...довольно долго добирались сюда, — сказал Правый министр. — Уговор был другой. Вы заставили меня ждать.
— Мы приехали, как только смогли, — отозвался грубый голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90