— вздохнула Фьяметта.
— Полагаю, ты права, — сказала Лаура, рассматривая свои изящные золотистые туфельки. — Мне не о чем беспокоиться.
И все-таки ей было грустно. Давным-давно, много лет тому назад, она мечтала о любви. Но жизнь разочаровала ее, лишила грез и фантазий. Она дочь Венеции, города распутных мужчин и покорных женщин. Только став куртизанкой, можно пользоваться относительной свободой. Не мужчина, кто бы он ни был, а она сама будет распоряжаться собой.
Неожиданно вспомнился ей Сандро Кавалли, заклинавший отказаться от выбранного пути.
— Что? — спросила, подходя Ясмин. — Ты чем-то встревожена?
— Мне… кажется сейчас бесчестным пользоваться своей красотой и молодостью ради выгоды. Ясмин взяла Лауру за руку.
— Моя милая, в нашем неправедном мире тебе не так повезло, как богатым людям. Они родились в достатке и почестях, а ты всего лишь с красотой и умом. Мужчины пользуются любой возможностью, чтобы пробиться, поэтому делать то же самое женщине вовсе не зазорно.
— Наемник за деньги идет на куда большие преступления, — вставила Порция. — И еще за свои злодеяния получает похвалу от нанявшего его человека.
— Я не знаю, смогу ли притворяться, что получаю наслаждение от ласк нелюбимых мною мужчин.
Флорио снова заиграл что-то на виоле. Порция и Фьяметта сняли, наконец, с Лауры наряд, Ясмин накинула на плечи подруги халат.
— Сможешь, — в голосе Ясмин прозвучала мудрость многоопытной женщины. — Сможешь, когда будет нужно! Порой, конечно, тебе придется засмеяться, когда захочется заплакать, а временами придется плакать, чтобы скрыть смех. Но это и многое другое ты станешь делать ради собственного же блага. Поверь мне!
Но не так-то легко было Лауре забыть прекрасные глаза и суровое лицо Сандро, силу его объятий и то, как убеждал он ее не совершать ужаснейшей ошибки.
— Хотелось бы мне, — произнесла Лаура, — чтобы он пришел на маскарад…
Ясмин нахмурилась:
— Кто?
— Страж Ночи. Мне было бы тогда… спокойнее. Но он не посещает публичных домов.
Ясмин намотала на палец локон Лауры.
— Разве ради тебя он не может ничем поступиться?
Лаура вздохнула и сердце легонько замерло у нее в груди.
— Он не сделает этого даже ради своей матери.
Ясмин от удивления открыла рот.
— Не делай этого, Лаура!
— Чего?
— Не позволяй любви проникнуть в твое сердце!
— Смешно, Ясмин! Конечно, я не позволю!
Глава 6
Невероятно, невозможно! По дороге в обитель одна мысль не выходила у Лауры из головы. Она позволила любви проникнуть в свое сердце? И ее избранник Сандро Кавалли? Страж Ночи Венеции? Такой почтенный, добропорядочный, убийственно вежливый человек?
— Смешно! — пробормотала девушка.
Ноги сами собой несли ее все быстрей по знакомой мостовой. Уж если и отдавать свое сердце мужчине, чего ей как любой разумной женщине явно не стоит делать, то уж никак не Сандро Кавалли! Разве он сможет смириться со всеми ее прихотями и капризами, обращаться с ней как с богиней и гореть желанием только к ней одной? Лаура представила себя и Сандро Кавалли в саду: его голова покоится у нее на коленях, а она подносит к его рту инжир. Нет, не так! Иначе: он заключает ее в объятия, пылая страстью… Но как ни старалась Лаура представить Стража Ночи сгорающего от любви, воображение отказывало ей.
Подойдя к келье Магдалены, Лаура уже собиралась постучать, как вдруг услышала сердитые голоса и замерла с поднятой рукою.
—… двадцать лет назад. Забудь об этом, мама! — говорила Магдалена хриплым голосом, в котором отчетливо слышалось возмущение.
— Уж лучше я уйду из жизни, чем забуду это, дитя мое! — ответила Челестина.
Потом она добавила что-то, но что именно, Лаура не разобрала.
— Я устала быть монахиней, мама, — резко бросила дочь. — Как можно, ведь я…
Лаура громко постучала. В прошлый раз, когда она подслушивала под дверью, это принесло ей только одни неприятности. Спор матери и дочери ее не касался. Однако, кое-что Лауру удивило: девушка и не подозревала, что Челестина иногда ссорится с дочерью.
Дверь открыла Магдалена. Бледное лицо выразило недовольство, хотя на губах, как обычно, заиграла улыбка.
— Входи, Лаура! У меня в келье мама.
Лаура поцеловала Челестину, от которой, как всегда, пахло серой и травами.
— Ты устало выглядишь, — заметила она. — Я давала тебе чудные кремы. Ты ими пользуешься?
— В последние дни у меня так мало свободного времени! — уклончиво ответила Лаура.
— Тогда тебе непременно нужно начать принимать снотворные и успокоительные настои.
— Пожалуйста, мама! — взмолилась Магдалена. — Лауре не нужны твои снадобья!
Челестина нахмурилась.
— Я хочу, чтобы ей во всем сопутствовала удача. Мои усилия будут тщетным, если ты не прислушаешься к моим советам, девочка.
Повелительный тон несколько смутил Лауру.
— Дело не в том, что я неблагодарна, сестра. Вы правы, мадонна дель Рубия тоже сетует, что я слишком мало уделяю внимания своей внешности. Я постараюсь исправиться и сегодня же непременно начну втирать ваши кремы.
Челестина погладила девушку по щеке.
— Мы обе: и я, и дочь — желаем тебе добра. Успеха тебе во всех твоих начинаниях! А теперь я должна вас покинуть.
Едкий запах остался в келье после ее ухода. Лаура повернулась к подруге.
— Я бы пришла раньше, но никак не могла выбраться. Приближается карнавальный маскарад, а мадонна дель Рубия еще не вполне довольна мною. Ей не совсем нравится, как я ем, да и умением себя держать я тоже пока не в достаточной степени овладела.
Магдалена взглянула на нее из-под ресниц.
— Как бы я хотела, чтобы ты передумала и вернулась в обитель! Мне неприятно даже думать, что ты общаешься с куртизанками и распутными мужчинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106