— Твое предложение — пустая трата времени, — мрачно сказал Хэнк. — Благодаря тебе у меня появилось много времени. И ничего лучше ты предложить не можешь. Будь по-твоему. — Внезапно Хэнк улыбнулся, его глаза заискрились, как прежде. — Но деньги, которые ты потратил, я верну.
Хэнк покинул Денвер на следующий день, держа путь прямо на юг. Ему предстояло пересечь Колорадо и весь штат Нью-Мексико, большая часть которого была небезопасна для одинокого путника. Но Хэнку было не привыкать избегать людей, особенно индейцев. Прятаться в горах и на равнине он научился после побега из тюрьмы.Хэнку предстояло проехать семьсот миль незнакомой местности до мексиканской границы. Даже если взять изнурительный темп, дорога займет больше месяца. Но в этот раз он не будет торопиться. Благодаря Пэту. Новая задержка привела его в ярость, но торопиться было незачем, если только снова не заняться грабежами. Но делать это Хэнку совсем не хотелось. Будь проклят Пэт со своим прииском.В последующие дни дороги Хэнк с грустью размышлял о своей несчастной судьбе. На четвертый день, впав окончательно в уныние, он потерял осторожность. Подъезжая к подножию Скалистых гор и пытаясь успокоиться, он понукал лошадь. Внезапно она споткнулась, попав в яму, и упала. Хэнк пролетел несколько футов, ушибся и растянул лодыжку. Но хуже было то, что лошадь сломала переднюю ногу. Пришлось ее пристрелить.Хэнку предстоял долгий путь. И уже без лошади. Глава 5
В почтовом дилижансе было душно. Двое пассажиров и женщина с заболевшим ребенком вышли в Кастл-Роке. Их места остались свободными, и путешествующих осталось только четверо. Но до Элизабеттауна предстоял долгий путь, и, несомненно, дилижанс должен был пополниться.Дилижанс был старым, окна выбиты, и мистер Пэтч, ехавший вместе с Самантой и Элстонами, потребовал закрыть оконные жалюзи. Пэтч говорил, что его раздражает пыль. Лучше сидеть дома, а не путешествовать по Юго-Западу, если боишься пыли, раздраженно подумала Саманта.Конечно, не мистер Пэтч вызывал раздражение и не то, что пришлось зажечь для освещения дилижанса старый чадящий фонарь. Главным объектом был Эдриен. Всегда Эдриен. Иногда она спрашивала себя, как можно было в него влюбиться. Несмотря на совместное путешествие, он держался холодно и сухо, не пытаясь разговаривать с Самантой.Как может взрослый человек вести себя так по-детски! То, что простительно для обиженной молодой девушки, непозволительно для тридцатилетнего мужчины. И все из-за истории с Томом Ни ели. ей следовало поблагодарить за это мистера Раджера. Прослышав, что Саманта уезжает из Денвера, он явился к отправлению почтового дилижанса и имел наглость потребовать, чтобы она осталась в городе до тех пор, пока с нее не будут сняты подозрения в совершении преступления. Настоять на этом, однако, он не мог, и все знали об этом. Том Писли не обратился в полицию, и Саманта была уверена, что он никогда не сделает этого. Не посмеет.Флойда Раджера она успокоила сообщением, где ее можно будет найти в случае необходимости. Но успокоить Эдриена ей не удалось.Саманта так и не могла понять Эдриена. Объяснить его поведение тем, что он житель Восточных штатов, было невозможно, потому что там люди не были столь инфантильны. Она пожаловалась Джанет, но маленькая блондинка была слишком привязана к брату.— Он так чувствителен, cherie, — постаралась объяснить Джанет, — и просто не может выносить насилия.— Тогда зачем он приехал в места, где насилие — обычная вещь.— Oui, в свое время он привыкнет. Но не сразу.Когда же он простит ей историю с Томом Писли? Саманту это живо интересовало. Она пришла к выводу, что следует предпринять решительные шаги. Может быть, вызвать у Эдриена ревность? С тех пор как они познакомились, она не замечала других мужчин. У него просто не было соперников. Возможно, небольшая встряска ему не повредит. Но, поскольку кроме мистера Пэтча, лысого и с изрядным животом, других мужчин в дилижансе не было, пришлось временно отказаться от этой мысли. А в Элизабеттауне у Эдриена может просто не оказаться времени.Что делать? Она не упустит Эдриена. Он подходит ей, а Саманта всегда добивалась того, чего хотела. Она мечтала о нем, воображая, как он обнимает ее, целует, занимается с ней любовью так, как об этом рассказывали подруги в школе. Эдриен будет ее первым мужчиной.Ни один мужчина, не считая Тома Писли, не обнимал ее. И все же Том был единственным, кто страстно поцеловал ее. Ей очень хотелось верить, что настоящий поцелуй не должен быть ни жестким, ни братским, как было с Районом Матео Нунецом де Бароя с соседнего ранчо.Настоящий поцелуй должен находиться где-то посредине, он должен взволновать ее, заставить потерять волю, как она читала в романтических книгах, которые тайно проносились в школу. Саманта мечтала о таких поцелуях, думала, что Эдриен способен на них, если… если она не потеряет его. Надо что-то предпринять, чтобы подтолкнуть его.Они тряслись в почтовом дилижансе пятый день. Ее путешествие на поезде от Филадельфии до Чейна было совсем не похоже на теперешнее, и Саманта начала подумывать о том, чтобы купить лошадь и ехать на ней вслед за дилижансом; Но тогда она не будет рядом с Эдриеном, поэтому пришлось оставить эту идею.Ее отец был рассержен, узнав, что, вместо возвращения домой на корабле, Саманта собирается пересечь всю страну. Она понимала, что отец будет в ярости, и поэтому дожидалась телеграммы с разрешением, не покидая Филадельфии. Из-за этого ей пришлось отложить отъезд на неделю. Отец обещал выслать своих людей в Чейн сразу же, как она даст ему знать о приезде туда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13