Но в живых остались лишь молодая женщина с ребенком, прятавшаяся в большой пустой бочке. Хаакорн, один из людей Гаррика, бывалый путешественник, говорил на славянском языке и смог объясниться с женщиной. Ему удалось выяснить, что она была дочерью могущественного вождя славянского племени. Ее мужа убили, и бедняжка, рыдая над изуродованным телом, пыталась рассказать о происшедшем. Негодяи принадлежали к враждебному племени и намеревались покончить с ней и с ребенком, чтобы отомстить отцу женщины. Нападение это было не первым.Гаррик немедленно созвал совет из своих людей, чтобы решить, что делать с женщиной. Ближайший друг Гаррика, Перрин, с детства любимый им как брат, подал хороший совет. Поскольку они уже приобрели злейших врагов в лице нападавшего племени, не стоит заводить новых, пытаясь вернуть женщину родным за выкуп. Им еще не раз придется плыть этим путем, поэтому чем больше союзников, тем лучше.В конце концов викинги отвезли женщину к отцу, не взяв награды. В их честь были устроены пышные празднества, и дни быстро перетекали в недели. Наступила пора дождей, что вынудило гостей задержаться дольше. Александр, вождь племени, оказался гостеприимным хозяином, и наконец стало слишком поздно пытаться достичь Булгара до наступления холодов.Весной благодарный вождь проводил викингов, подарив на прощание рабов и по мешку серебра на каждого, так что потерянное время окупилось сторицей.В Булгаре были проданы последние товары. Только за меха удалось выручить огромные деньги, особенно за шкуры белых медведей, которых у Гаррика было четыре. Каждый продавал собственные товары, поскольку лишь корабль принадлежал Гаррику безраздельно.Молодые люди, впервые попав на восток, не спешили уезжать, наслаждаясь новыми впечатлениями. Гаррик тем временем накупил подарков для семьи. Некоторые он отдаст по возвращении, остальные прибережет для специальных случаев. Для матери он привезет ожерелья и браслеты из драгоценных камней, задешево купленные у арабов, и китайский шелк. Отцу он отыскал великолепный меч, с лезвием из рейнской стали и рукояткой, украшенной золотом и серебром. Брату Хьюгу предназначался золотой шлем — символ вождя. Гаррик не забыл о друзьях и Ярмилле, женщине, которая вела его хозяйство и управляла рабами в отсутствие хозяина. Для себя Гаррик не жалел ничего — византийские шелка и парча на одежду, восточные гобелены для украшения стен и железные мотыги рабам. Каждый день он прибавлял что-то к уже немалым запасам. Наконец друзья начали биться об заклад, с каким количеством серебра расстанется Гаррик, прежде чем наступит вечер.В один прекрасный летний день, когда на безоблачном небе сияло яркое солнце, Гаррик вместе с Перрином вошел в дом золотых дел мастера Боля.Коротышка, трудившийся за рабочим столом, прищурясь поглядел на молодых норвежцев, одетых в короткие туники без рукавов. Оба огромного роста, широкогрудые, на голых руках булыжниками перекатываются мускулы. Оба стройные, сильные, ни капли лишнего жира. Глаза того, что повыше, были слишком холодны и недоверчивы для человека его возраста и переливались неуловимым цветом морской воды на мелком месте в солнечный день. На красивом лице второго смеялись изумрудно-зеленые глаза.Боля ожидал лишь высокого светловолосого викинга, которому обещал изготовить красивый серебряный медальон, с изображением прекрасной девушки, выгравированным на обратной стороне. Викинг дал мастеру портрет этой девушки, и гравер гордился прекрасно выполненной работой. На лицевой стороне был изображен корабль викингов, с девятью парами весел, а над галерой красовался молот с перекрещенными крыльями и двуручным мечом. На обратной стороне сверкало прорисованное до мельчайших деталей лицо незнакомки. Возлюбленная или жена?— Готово? — осведомился Гаррик.— Готово. — Боля улыбнулся и, открыв подбитый мехом мешочек, вынул медальон на длинной цепочке.Гаррик швырнул на стол кошель с серебром и, даже не взглянув на безделушку, надел на шею. Но Перрин, сгорая от любопытства, взял в руки тяжелый серебряный диск и начал внимательно изучать, восхищаясь символами богатства, власти и силы. Когда же он перевернул медальон, то неодобрительно нахмурился.— Зачем?Гаррик пожал плечами и направился к двери, но Перрин успел догнать друга:— К чему так мучить себя? Она не стоит этого.Гаррик удивленно поднял брови:— Именно ты это говоришь?— Да, — твердо кивнул Перрин. — Она моя сестра, но простить ей не могу.— Ну же, друг, не расстраивайся. То, что я чувствовал к Морне, умерло, и давно.— Тогда к чему все это? — показывая на медальон, спросил Перрин.— Напоминание, — жестко бросил Гаррик. — Памятка того, что женщинам нельзя доверять.— Боюсь, измена сестры оставила слишком много шрамов на твоем сердце. Ты так и не стал прежним с тех пор, как она вышла за этого жирного торговца.Тень затуманила сине-зеленые глаза молодого человека, но губы по-прежнему кривила циничная усмешка.— Просто я стал мудрее. И никогда больше не паду жертвой женских чар. Однажды я открыл свое сердце, но второй раз этого не будет. Теперь я знаю женщин.— Но женщины не все одинаковы, Гаррик. Твоя мать другая. Никогда не знал женщины добрее и благороднее.Лицо Гаррика мгновенно смягчилось:— Мать — единственное исключение. Но хватит об этом. Сегодня, в нашу последнюю ночь, я намереваюсь выпить бочонок эля, а тебе, друг мой, придется нести меня на корабль — сам я идти не смогу. Глава 5
Бренна сидела на большой кровати, осторожно полируя меч — свою самую большую драгоценность. Искусно сделанный и подогнанный как раз под ее руку он был легким, но очень острым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17