Князь Гедиминас
Пока крестоносцы развлекались рыцарскими церемониями в самогитских лесах, новый Великий князь Литвы распространял свое влияние на восток и юг. Подобно своим предшественникам, Гедиминас понимая, что русские князья, знать и горожане хотели вождя православной веры, но некоторые из них готовы принять на престол любого христианского лидера. В итоге они будут повиноваться любому, кто сможет защитить их от татарского хана, правившего степняками в южной Руси. Три четверти века татарские ханы правили Русью, допуская лишь минимум независимости даже для князей на окраинах своей империи: Новгорода и Пскова на севере, Галиции и Волыни на западе. Теперь власть хана ослабла и русские князья и города видели в этом шанс спастись от ужасного ига. Обдумывая восстание против татар, каждый из князей искал силу, способную защитить его. Ярость татар была хорошо известна: ошибка в расчетах обернулась бы тем, что лишь немногие бояре или горожане уцелели бы, чтобы рассказать о расправе. Некоторые из русских, живущих по соседству с Литвой, уже покорились Витенису. Но другие не ждали спасения от Гедиминаса, так как он был их старым врагом, чьи войска часто разоряли их земли. Князья Галиции и Волыни поначалу искали помощи у папы, затем у Польши и Венгрии. Так как тевтонские рыцари были их старыми союзниками, русские послы обращались даже к Карлу фон Триеру. Тем не менее никто из западных правителей не был готов выслать большое войско в степи, и менее всего - Тевтонский орден. Так что русским пришлось обратиться к Гедиминасу как к почти последней надежде. Так получилось, что это было блестящим решением сложной проблемы. Западные правители были слишком далеко, у них были свои заботы, и они требовали объединения церквей на условиях Рима. Византия и балканские государства располагались далеко и были к тому же слабы. А Гедиминас был рядом, готовый решать проблемы русских и относиться терпимо к их вере.
Когда Гедиминас доказал на деле, что способен защитить своих подданных, тонкий ручеек переходящих к нему превратился в поток. Он часто позволял русским боярам сохранять свои земли и должности и всегда разрешал им продолжать следовать традиционным законам и обычаям. Он особенно уважал русскую православную церковь и ее иерархов, которые, в свою очередь, убеждали свой народ быть верным ему. Благодаря росту своих владений Гедиминас смог уменьшить неравенство сил в войне за Самогитию. Но его возможности оказывать сопротивление Тевтонскому ордену увеличивались очень медленно. Он не мог внезапно перебросить русские войска в зону военных действий на Немане. Даже в более поздние времена подавляющее большинство его кавалерии и пехоты составляли литовцы, и лишь изредка он приводил на запад русскую пехоту в больших количествах. Важнее было то, что он смог обеспечить свою знать и бояр назначениями в своей армии, так что даже если их земли были разграблены крестоносцами, им не приходилось выбирать между капитуляцией и голодом. Теперь они могли служить как профессиональные воины, чиновники или предводители гарнизонов в русских городах, где приобретали бы опыт и вооружение, необходимое, чтобы сравняться с западным войском.
Вскоре Гедиминас мог подписывать свои письма и указы «Король литовских и многих русских земель». Он назначил своих братьев - Федора (Теодорика) и Варниса (Война) - править Киевом и Полоцком, а своего сына Альгирдаса (Ольгерда) - Витебском. Позднее он посадил в Псков Давида Гродненского, откуда тот мог вести войну с Ливонским орденом. С некоторыми русскими князьями Гедиминас вступил в союз, взяв в жены наследницу Витебска и выдав свою дочь Марию за тверского князя. Позднее он расширил эту сеть союзов, включив в нее московское княжество, Галицию, Мазовию и даже Польшу.
Понимая, что отстает от крестоносцев в техническом оснащении, Гедиминас искал способы привлечь с Запада купцов и ремесленников, которые знали, как изготавливать или где покупать нужное ему снаряжение. Особое значение для него имели контакты с Ригой. Рижане, все еще воюющие с Ливонским орденом, рады были расширять свою торговлю и помогать любому врагу тевтонских рыцарей. Единственное их сомнение диктовалось желанием защищать и укреплять христианскую веру. Если бы они заключили союз с языческим монархом против крестоносцев, нарушив строго соблюдаемый религиозный кодекс, они бы испортили отношения с папой и императором, а также с другими ганзейскими купцами, знатью и их подданными, которые покупали товары из Ливонии. Но архиепископ Риги убедил купцов, что их действия не вредят делу христианства Францисканские монахи, находившиеся при дворе Гедиминаса в Вильнюсе, подкрепили убежденность рижан в том, что литовцы готовы принять католическую веру, если только крестоносцы прекратят свои нападения. Францисканцы были наиболее ярыми приверженцами Гедиминаса, и они распространяли истории об его искреннем желании стать христианином. Эта перспектива, какой бы неопределенной она ни была, была доводом для рижан в пользу их необъявленного союза с Великим князем Литвы.
В действительности Гедиминас не собирался менять веру, но позволял своим западным гостям верить в то, во что они хотели бы верить. Его терпимость к православной церкви была жизненно важной для русских подданных, в то время как литовцы ожидали от него сохранения язычества. Сам же Гедиминас хотел создать империю, включавшую в себя как католиков и православных, так и язычников. Религиозная терпимость к православию и к язычеству была для крестоносцев непостижимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122