А мариемы прекрасно разбирались в разных устройствах и машинах. Но не были плодовиты. Со временем эти два народа размежевались – по мере того, как у каждого из них развивались собственные таланты и культура. Мариемы и феллемы смешивались между собой, так в конце концов образовалось два совершенно разных народа.
Мариемы накапливали богатство и власть, поскольку строили свою цивилизацию с помощью машин, которые за них работали. Не ощущая своего родства с природой, мариемы принялись ее покорять. Они вырубили прекрасные леса, которые когда-то покрывали все континенты Таллалама. Они изменили течение рек, прорубили дороги в дикой местности и построили огромные города. Феллемы были оттеснены на самые бесплодные и скудные земли, в то время как мариемы использовали для своей цивилизации все больше богатств этого мира.
У феллемов были совершенно иные взгляды. Их слияние с природой было полным, и они знали, что являются всего лишь одним из видов в огромной паутине жизни. Они не испытывали потребности в побрякушках цивилизации – за исключением искусства. Их жизнь была жизнью разума. Они никогда не срубили ни одного дерева и не убили ни одного животного, не вознеся благодарственную молитву за этот дар. Феллемы не строили городов, не использовали машин. Их ремесла и культура были очень простые, но очень красивые.
Иггур выругался и отскочил в сторону: их с Таллией задумка не сработала. Произошел небольшой взрыв, от ударной волны которого сломанные стены изогнулись, как резиновые, и начали вибрировать.
– Я не могу это сделать! – произнес он охрипшим голосом. – Каркарон – очень-очень странное место.
– У меня есть идея, – сказала Малиена. И шепотом поделилась с Иггуром своим предложением.
Тот кивнул:
– Имеет смысл попробовать.
Малиена выпустила в воздух содержимое одного из своих пузырьков и раздула его так, что все они в него вместились. Причудливый мир Каркарона был заблокирован, хотя до них еще доносились его звуки. Стало совсем темно, чтобы осветить пространство, в котором они оказались, Шанд поджег свою дубинку. Они вернулись к прерванной работе над вратами.
– Продолжай, Лиан, – попросила Малиена.
– Феллемы поняли, что мариемы хотят их вытеснить. Как только будет покончено с лесами, им будет негде жить, да и ни к чему. Мариемы покончат и с ними – не по злому умыслу, а просто из алчности и безразличия. А прекрасный мир, хранителями которого они, феллемы, были, прекратит свое существование.
Феллемам нужно было изыскать способ обуздать мариемов и восстановить Таллалам. В отчаянии они начали заключать браки между теми, у кого были самые большие таланты или кто был чувствительником, – точно так выводят племенных лошадей. Они стремились так развить силу ума и своих иллюзий, что мариемы не смогли им сопротивляться.
К тому времени мариемы придумали врата, чтобы мгновенно перемещаться из одной части Таллалама в другую. Их первые врата были грубые и неуклюжие и редко работали как следует. Но феллемы понимали, что их враги скоро усовершенствуют врата и тогда ни одно место на Таллаламе не будет безопасным. Феллемы узнали, как действуют эти врата, а также – как мариемы применяют свои сознания, чтобы направлять их из одного места в другое. Прибегнув к силам своего разума, во много раз превосходящим силу разума мариемов, феллемы заставили врата заблудиться, направив их в самый страшный кошмар, какой только могли вообразить, – место, где водились кровожадные звери и ничего не росло. Так мариемы оказались в бездне!
Лиан тяжело опустился на пол. Он осип, и вид у него был изможденный.
– Нет ли у вас чего-нибудь выпить? – прохрипел он. Шанд бросил ему фляжку. Лиан сделал огромный глоток, полагая, что это вода. Жидкость обожгла ему горло и зажгла огонь в желудке.
– Спасибо, – сказал он, откашлявшись.
– Значит, это все начали феллемы! – сделала вывод Малиена.
– Да! – И Лиан продолжил рассказ. – Появилась возможность спасти Таллалам. Коллективная воля самых талантливых чувствительников создала массовую иллюзию, и один за другим все мариемы пошли, как крысы за дудочкой крысолова, во врата, думая, что они отправляются в собственный чудесный мир. Как только они очутились в бездне, они все поняли, но было поздно. Феллемы запечатали врата, и их невозможно было снова открыть.
Феллемы занялись восстановлением прекрасного Таллалама. Они сломали дамбы, снесли города и насадили новые леса. Все следы присутствия в их мире другой расы – мариемов – были стерты из Преданий Таллалама, и было запрещено применять их машины и магические устройства, которые чуть не уничтожили их мир. В конце концов от геноцида остались лишь слухи – пугающий миф. Прошло тысячелетие, и природа скрыла даже воспоминания о мариемах.
А в бездне, в этом страшном месте, где ничто не имеет значения, кроме выживания, большинство мариемов погибли в первые же дни. За месяц число их сократилось с миллионов до нескольких тысяч, а по прошествии тысячелетий осталась небольшая горстка. Эти мариемы адаптировались. В бездне быстро развиваются – если только удается уцелеть. Поэтому те, кто вышел из бездны и захватил Аркан (а их было чуть больше ста человек), сильно отличались от тех, кто туда когда-то попал. Это была новая человеческая раса, и у них было новое название – кароны. Своим названием они обязаны маленькой остывшей планете на самой дальней оконечности бездны. Все, что они помнили из своей прежней жизни, – это свое название, а также то, что их предали.
Теперь самым главным для каронов было, чтобы их род выжил. Для Рулька эта цель была превыше всего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181