– Я запоминаю все твои недобрые поступки, – заметила Карана более раздраженным тоном, чем обычно, поскольку очень устала от гипса и от бессонных ночей: после Шазмака она почти совсем не могла спать. – Не думай, что я не заставлю тебя заплатить за них, когда мне станет лучше.
Но Лиана ее угрозы не очень-то пугали. Поправив Каране одеяла, он уселся возле нее на подушке.
– Что ты собираешься делать? – спросила девушка с подозрением, но когда он протянул руку, вложила в нее свою.
– В чем дело, Карана? – Она разрыдалась.
– Я предвкушала этот день целых два года, – говорила она сквозь слезы. – Но все вышло не так. Посмотри на меня! Я – инвалид, от которого никакой пользы, Иггур собирается отнять Готрим. И… и…
– И что, Карана?
Она отвернулась от Лиана:
– Это просто ужасно. От меня никакого проку. Я хочу, чтобы ты ушел. Возвращайся в Школу и найди себе кого-нибудь другого.
Лиан был ошеломлен, но он решил устроить ей проверку.
– Вообще-то, – начал он, – у меня есть подруга в Школе. И она совсем на тебя не похожа. Она высокая и элегантная, с красивыми черными волосами, и у нее большая…
Карана задохнулась от возмущения и ткнула его в живот.
– Я тебя дразнил, – тихо сказал Лиан. – Значит, ты все-таки не хочешь, чтобы я уходил.
– Нет! – прошептала она.
– Посмотрим, смогу ли я отгадать, в чем проблема, – продолжил он. – Ты думаешь, что не нужна мне, поскольку не можешь иметь детей?
Она села, несмотря на боль:
– Как ты узнал, что я не могу иметь детей?
– Ты же троекровница! – Лиан крепко обнял ее. – Я это знаю очень давно.
– И… и я все же тебе нужна? – спросила Карана, словно не веря ему. – Разве ты не любишь детей? – В ее голосе вновь зазвучало подозрение.
– Мне бы очень хотелось иметь детей. Но ты мне нужна больше.
Они лежали обнявшись, хотя это было неудобно из-за ее каркаса. Однако Карана была все еще напряжена.
– Есть что-то еще, не так ли? – спросил Лиан.
– Разве этого недостаточно?! – воскликнула Карана.
– Скажи мне, Карана!
– Это хракс! Теперь я все время его хочу. Я думала, желание пройдет, но с каждым днем тяга становится все сильнее. Я ни о чем больше не могу думать.
Лиан замолчал. Зависимость от хракса может преодолеть только она сама. Все, что Лиан может сделать, – это поддержать ее. Но как? И вдруг он нашел способ. Вообще-то это было у него на уме во время всего пути домой из Шазмака.
– А ты не хочешь послушать небольшое сказание?
– Сказание? – раздраженно повторила Карана.
– Сказка на ночь. – Он применил сейчас все свое «очарование» сказителя.
– Сейчас еще не ночь!
– И тем не менее! Она начинается вот так: «Жила-была…»
– Она романтичная? Я больше всего люблю романтичные сказки.
– Возможно, – ответил Лиан.
– Но только не грустная! Как та, об Инулии и Хенгисте. Сегодня мне не вынести печальную историю.
– Не особенно грустная.
Карана вздохнула и положили голову Лиану на плечо:
– Ну что же, по крайней мере она начинается как надо, – ворчливым тоном добавила девушка. – Традиционно.
– Жила-была маленькая девочка с кудрявыми рыжими волосами и глазами зелеными, как бутылочное стекло. Она была жизнерадостным ребенком, и ее жизнерадостности не могли помешать никакие печальные обстоятельства. Отец у девочки умер, когда она была еще маленькой, вскоре умерла и мать, и она жила у родственников матери, которые очень плохо с ней обращались. Единственное, что было у бедной девочки, – это ее мечта. Потом девочка выросла, и жизнь у нее стала такой печальной, что она совсем забыла о своей мечте.
– Какой мечте? – подозрительно глянула на него Карана.
– Она знала, – с лукавой усмешкой ответил Лиан, – что из всех мужчин самые красивые, самые смелые и самые лучшие любовники – это сказители.
Карана презрительно фыркнула.
– Несчастный дурень!
«Сработало!» – подумал Лиан.
– Так что она мечтала выйти замуж за сказителя с детства.
– О, в самом деле?
– И не просто за любого сказителя. Она положила глаз на мастера-летописца из Школы Преданий, а ведь он – самый красивый и самый смелый из них всех.
– Я уже предвкушаю, как ты меня с ним познакомишь, – поддразнила его Карана.
– Ах, что это был за человек! Он обладал удивительной внутренней красотой.
– Так говорят все уроды!
– Помолчи! – шикнул Лиан. – Когда сказитель улыбался ей, казалось, будто после целой недели дождей выглянуло солнце. А когда она услышала, как он рассказывает свои предания, то совсем растаяла.
– А теперь начинается плохое, – заметила Карана.
– К сожалению, у этого сказителя было один-два недостатка – правда, совсем крошечных…
– Мне кажется, я знаю эту сказку, – пробормотала Карана; сжимая его руку. – Он был непомерно тщеславен и гордился своим искусством, доходя до высокомерия! Он не знал ничего, но думал, что знает все. Он был таким любопытным, что совал свой нос в чужие дела – просто не мог остановиться. Кроме искусства рассказчика, он ничему не был обучен, он ничего не умел делать, и просто чудо, как это он не умер с голоду. Он не мог спуститься с лестницы, не расквасив себе физиономию. Удивительно, что…
– Ты уже слышала эту сказку, – разочарованным тоном произнес Лиан. – Так что удивительно?..
– Удивительно, что девушка, такая красивая, что луна скрывала свой лик, когда она выходила на балкон, такая умная и находчивая, смелая и добрая…
– Да? – нетерпеливо произнес Лиан. – И все же – что удивительно?
Карана загадочно улыбнулась, посмотрев на него из-под опущенных ресниц.
– Удивительно, что она так его любила, – тихо докончила она. – Продолжай свою сказку, Лиан. Что же сделал образец совершенства, этот сказитель?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181