О, небеса! Это был ультразвук на грани воспринимаемого диапазона. От крика, насыщенного сложными вибрациями, в душевой полопался кафель. У меня из носа закапала кровь. Через некоторое время мои мягкие движения успокоили ее. Я обмыл малышку, вытер ее полотенцем и укутал в лабораторный халат. С помощью рукавов и эластичных бинтов мне удалось закрепить сверток с девочкой у себя на груди. Затем я закинул автоматы за спину и начал возвращаться к лестничной клетке.
От дочери учителя пахло мылом и давними пролежнями. Чтобы она не боялась, я расположил ее лицом вперед, и девочка с явным интересом разглядывала залитый кровью коридор и выломанные двери. Из-за стойки администратора выглянули трое вурдалаков. Между их ног выползла женщина в белом халате. У нее не было ног и части таза. Она тянула к нам руки в безмолвной просьбе о помощи. Один из мутантов схватил ее за волосы и поднял над полом. Это было жуткое зрелище. Малышка испугалась и снова закричала. Вурдалаки схватились руками за головы. Двое из них упали на пол. Череп третьего лопнул как воздушный шар. Мутант выпустил свою жертву и рухнул на стойку. Я приподнял автомат, нацелил ствол в лицо изувеченной женщины и, когда она благодарно кивнула, нажал на курок. Раздался громкий выстрел. Кровь и мозги испачкали мне правую штанину. Мы с девочкой, не оглядываясь, побежали к лестничной клетке.
В коридоре, который вел из фойе, собралось с десяток вурдалаков. Они испуганно косились на нас, но боялись приблизиться. Очевидно, коллективный разум их стаи или роя понимал, что против нас у них не было шансов. Я вспомнил фильм «Обитель зла», где Красная королева выполняла функции подобного разума. Такая же малышка, как моя подопечная, только нормальная и в два раза крупнее по размерам. Я нежно погладил голову девочки. Она поежилась, подняла подбородок вверх и, взглянув на меня, хрипло замурлыкала. Мурка!
Я смахнул густую слюну с ее губ и предложил:
– Давай назовем тебя Муркой. Что скажешь?
Она сердито зарычала.
– Тогда Уркой. Нравится?
Девочка издала громкое «Ии-уу!» от которого у меня зачесалась кожа.
– Ладно, путь будет Иу, – согласился я, нажимая кнопку вызова.
На наше везение лифт работал. Дверь открылось. Мы вошли в кабину. В углу на полу в луже крове лежала оторванная кисть руки. Я старался не смотреть на нее. Мне вдруг стало стыдно перед малышкой за наш грубый и варварский быт. Конечно, в их Восьмом мире не было оторванных рук и наполовину обглоданных женщин. Мой учитель и его дочь жили в полной гармонии, в духовно развитом обществе. Из сострадания они спустились в наш мир и попытались донести до людей свое невообразимое знание. А их за это посадили в камеры со звуконепроницаемыми стенами, чтобы никто из ищущих не услышал запретных и магических истин.
Спустившись на уровень изолятора, мы с Иу направились к решетчатой двери. Она была открытой. В служебном помещении охраны стояли два вурдалака. Их головы покачивались в стороны; носы приподнимались вверх, вынюхивая жертву. Я поднял автомат и нажал на курок. Сухой щелчок. Осечка? Или кончились патроны? Один из мутантов заметил нас и, испуганно сгорбившись, встал лицом к стене. Второй вурдалак последовал его примеру. Похоже, мое присутствие вызвало панику у этих недоносков. Я отбросил бесполезный автомат в сторону и подошел к панели мониторов.
Свояк, его дочь и еще три десятка человек находились в большой камере, поделенной надвое перегородкой. Полдюжины мужчин на одной половине отгоняли атаковавших мутантов, которые собрались во второй части помещения. Василий Алексеевич использовал боевые навыки. Его руки и ноги наносили точные удары. Вурдалаки отлетали к стене смежной комнаты, затем поднимались и вновь шли вперед, нацеливая на него согнутые пальцы и оскаленные рты. Сокамерники помогали Свояку, как могли. Один мужчина тыкал в мутантов рукояткой швабры, к которой был привязан перочинный нож. Второй лупил чудовищ ножкой стула. Женщины жались к стене, визжали от страха или подбадривали своих защитников. Две пожилые дамы склонились над телом парня, который получил серьезное ранение.
Я вовремя заметил, что дверь, ведущая в эти две смежные камеры, была закрыта на замок. Еще одна загадка! Как же тогда произошла мутация большинства заключенных? Неужели состояние могло наводиться через стены камер? Серьезный вопрос, между прочим! Я уже знал, что замок открывался с пульта охраны. Щелкнув нужным тумблером, мы с Иу выбежали в коридор. Бродившая поблизости женщина-вурдалак, приподняла полы медицинского халата и торопливо отпрыгнула от нас. Я снял с плеча второй автомат, распахнул дверь общей камеры и закричал:
– Василий Алексеевич! Это Жорик! Я пришел к вам на помощь!
Свояк отбивал очередную атаку. Он мельком взглянул на меня и что-то проворчал. Едва мы с Иу переступили порог, мутанты отступили в дальний угол. Я положил автомат на бетонный пол и подтолкнул его к проему смежной комнаты. Василий Алексеевич ловко подхватил оружие и лишь тогда узнал меня.
– Ты? Жора! Гад! А я ведь думал, что ты умер!
Он щелкнул затвором и хладнокровно выпустил очередь по толпе вурдалаков. Пустые гильзы отлетали от косяка и отскакивали к моим ногам. Мутанты, с тоскливыми протяжными стонами, валились на пол. Иу задрала голову вверх, посмотрела на меня и что-то хрипло прохрюкала. Я подмигнул ей, намекая на счастливый конец. Хорошие парни разбирались с плохими. Смерть за смерть. Разящие выстрелы за смертельные укусы.
Василий Алексеевич повернулся ко мне и спросил:
– Как тебе удалось прорваться к нам? По нашим сведениям, весь институт захвачен кадаврами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52