А он — эти люди куда лучше торговцев каучуком, начиная с этого пса Реатеги, смотри, как он со мной обошелся, благодаря мне он заработал столько денег, а не захотел мне помочь, второй раз меня спасают уамбисы. А она — когда же мы уедем в Эквадор, ведь вот-вот начнутся дожди, и тогда уж мы не выберемся отсюда. А он перестал говорить о границе и проводил ночи без сна -сидел на циновке, ходил взад и вперед, разговаривал сам с собой, и она — что с тобой, Фусия, посоветуйся со мной, ведь я твоя жена, а он — помолчи, я думаю. И однажды утром он встал, взял мачете и сбежал вниз по откосу, а она сверху — не делай этого, ради Христа, умоляю тебя, Боже мой, Боже мой, а он все крушил лодку, пока не высадил дно, а когда она затонула, с довольным видом поднялся по откосу. Ехать в Эквадор без одежды, без денег и без документов? Это безумие, Лалита, здешняя полиция связана с тамошней, мы только на короткое время останемся в Перу, здесь я могу разбогатеть, лишь бы не подвели уамбисы и удалось разыскать Акилино, вот человек, который нам нужен, идем, я тебе все объясню, а она — Боже мой, что ты сделал, Фусия. А он — сюда никто не доберется, а к тому времени, когда мы выедем, обо мне уже забудут, и, кроме того, у нас будут деньги, чтобы любому заткнуть глотку. И она — Фусия, Фусия, а он -мне надо найти Акилино, а она — зачем ты ее затопил, я не хочу умереть в лесу, а он — глупая, надо же замести следы. И однажды они с двумя гребцами-уамбисами отправились на каноэ по направлению к Сантьяго. Их сопровождали тучи москитов и хриплое пение трубачей, а по ночам, несмотря на то что они разжигали костер и закутывались в одеяла, над ними носились летучие мыши и кусали их в пальцы ног, в нос, в шею. А Фусия — ни в коем случае не приближаться к реке, здесь можно нарваться на солдат. Они плыли по узким протокам, под темными сводами густой листвы, по гнилым топям, по озерцам, ощетинившимся ветвями ренако, а то и пробирались по тропкам, которые прокладывали уамбисы своими мачете, перенося на плечах каноэ. Ели что попало — коренья, кислые побеги, отвары из трав, а однажды убили тапира и на неделю запаслись мясом. А Лалита — я не доберусь, Фусия, меня уже ноги не держат, и все лицо исцарапала, а он — теперь уже недалеко. Наконец показался Сантьяго, и там они поели читари, которого поймали между камнями и закоптили, и броненосца, убитого уамбисами. И Фусия — видишь, Лалита, добираемся, это хороший край, есть еда и все идет на лад, а она — у меня лицо прямо горит, клянусь тебе, я больше не могу. Они сделали на день привал, а потом двинулись дальше, вверх по Сантьяго, останавливаясь поспать и поесть в уамбисских селеньях, где жили две-три семьи. А спустя неделю они покинули реку и несколько часов плыли по узкой протоке, куда не проникало солнце, ветви нависали так низко, что они задевали их головой. Наконец они выплыли на простор, и Фусия — вот и остров, Лалита, лучшего места не сыщешь, кругом лес и болота, и прежде чем высадиться, велел уамбисам на всякий случай покружить по озеру, и Лалита — мы будем здесь жить? А он — хорошо укрыт островок, на всех берегах высокий лес, а вот удобное местечко для причала. Они высадились, и уамбисы заверещали, вращая глазами и показывая кулаки, и Лалита — что это с ними, Фусия, чего они злятся, а он — перетрусили, дураки, хотят возвращаться, испугались лупун. Над обрывом и вдоль всего острова стеною высились огромные лупу-ны с разлапыми, корявыми стволами и уродливыми наростами. И Лалита — не кричи на них так, Фусия, а то они осерчают. Фусия и уамбисы долго спорили, вереща и жестикулируя, и наконец он уговорил их, и они вошли в заросли кустарника, покрывавшие остров. И Фусия — слышишь, Лалита? Здесь полно птиц, слышишь, как трещат попугаи? А когда они увидели уанкауи, пожиравшего черную змейку, уамбисы завизжали, и Фусия — трусливые собаки, а Лалита — ты с ума сошел, раз здесь сплошной лес, как же мы будем здесь жить, а он — не беспокойся, я обо всем подумал, я жил здесь с Акилино и снова буду жить, и здесь я разбогатею, вот увидишь, как я держу свое слово. Они вернулись на обрыв, она спустилась к каноэ, а Фусия и уамбисы опять вошли в лес, и вдруг над лупунами поднялся столб свинцового дыма и запахло гарью. Фусия и уамбисы выбежали из чащи, прыгнули в каноэ, отплыли от острова и расположились на берегу озера, возле горловины протоки. И Фусия — когда выгорит лес, там будет большая поляна, Лалита, только бы не пошел дождь, а она — только бы не поднялся ветер, Фусия, а то огонь перекинется сюда. Дождь не пошел, и пожар продолжался почти два дня. Над озером стоял густой дым горящих лупун и катауа, в воздухе носился пепел, в небо взметались синие языки пламени и снопы искр, слышно было, как трещат в огне сухие деревья. И Фусия — готово дело, сгорели, дьяволы, а Лалита — не задирай их, ведь это их вера, а он — неважно, они же не понимают, что я говорю, и кроме того, видишь, они смеются, я навсегда излечил их от страха перед лупунами. Огонь расчищал остров и разгонял животных — из облаков дыма вылетали стаи птиц, коаты, капуцины, игрунки, ленивцы выскакивали на берег и прыгали на плывущие стволы деревьев и сучья. Уамбисы входили в воду, охапками хватали их и ударом мачете разбивали им головы, а Фусия — смотри, Лалита, какой они пир устраивают, вот и прошла у них злость, а Лалита — я тоже не прочь поесть хотя бы обезьяньего мяса, живот подвело. Когда они вернулись на остров, лес заметно поредел, там и тут появились прогалины, но над обрывом деревья уцелели и во многих местах сохранились остатки чащобы. Они принялись расчищать пожарище и весь день бросали в озеро валежник, головни, обуглившихся птиц, змей, и Фусия — скажи, что ты рада, и она — я рада, Фусия, а он — ты веришь в меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137