Давид подумал.
- В КГБ! - твердо сказал он.
- Воля ваша, - развел руками румяный и широко улыбнулся.
- Шпионить! - фыркнул Лобов. - Вас послушать, так наша работа не выходит за рамки шпионажа и драк!
- Нет, отчего же? Выходит. Но всё же разведка и контрразведка - ее главные составляющие. Право, Иван, стыдиться тут нечего. Война кончилась двадцать лет назад, а мы, "бойцы невидимого фронта", призваны по-прежнему. Таков наш удел!
- Вот потому-то, - с силой сказал Лобов, - и ходит в народе пренебрежительное "голубокурточник" или боязливое "кагэбэшник"! И люди куда реже вспоминают, что нас еще называют "галактистами" - за то, что помогаем человечеству стать галактическим. Мы ускоряем прогресс на отсталых планетах, помогаем тамошним цивилизациям проходить критические точки, и это куда благороднее, чем вести сателлитов курсом астрополитики Земли!
- Ах, Иван, - вздохнул Леонидас, - спецслужба умеет много гитик. Мы, как странники в ночи, забываем имена, данные мамой и папой, и привыкаем к агентурным номерам. Наши миссии - секретны, наши операции - тайны, но служим мы отнюдь не всем носителям разума, а лишь своим однопланетникам. Что, не любят они нас? Опасаются? Пугаем мы их? Так это всегда было! Люди не испытывают благодарности к тем, кто защищает их, не понимают, какую мы приносим пользу, не видят нужды в работе Галактической Безопасности. Но не все ж такие! Утешайтесь этим, Иван...
- Всё? - проворчал Свантессен. - Высказались?
- Да, - буркнул Иван Лобов, отворачиваясь к окну. Леонидас лишь кивнул, ласково и безмятежно щурясь.
Профессор Свантессен прокашлялся.
- Давиду Марковичу Виштальскому, курсанту Центрального прометеума, - произнес он торжественно, - вручается диплом ксенолога первой степени с присвоением звания младшего командора!
Давид ощутил слабость. Мир вокруг него поплыл, будто снова пошел сброс детализации. Из разноцветного тумана вынырнул наставник. Виштальский не видел его лица, только голубая куртка колыхалась в поле зрения. Он вперился в эмблему над левым нагрудным карманом: земной шарик с синими океанами и зелеными континентами на фоне эллипса галактической спирали.
- Поздравляю! - грянул Иван и стиснул протянутую Давидом руку.
- Спасибо! - выдохнул Виштальский.
Лобов нацепил Давиду на погоны две маленькие серебряные звездочки и отшагнул, словно любуясь новоиспеченным суперагентом.
- Ваше первое задание, галактист, - с улыбкой проговорил Свантессен, и протянул Давиду небольшой цилиндрик. - Вы направляетесь на Тьет, на базу "Северный полюс". Командир базы - Жорж Лассав, планетарный координатор - Ахмед Бехоев. Начнете карьеру с должности, насколько сложной, настолько и важной - вы назначаетесь наблюдателем. Будете соглядатаем при дворе баррауха, по-нашему - короля, Цзанг-дзод-гукха Третьего, Потрясателя Суши видимой и невидимой, Великого Хозяина того, что есть и чего нет, и прочая, и прочая, и прочая. Нам очень важно знать, что делается в ближнем круге баррауха, на кого из свиты можно ставить, а кто из придворных хлыщей просто дурак и сиятельный тунеядец. Сложность же вашей миссии заключается в том, что вам категорически запрещается любое вмешательство. Любое! Даже если у вас на глазах будут пытать друга, можно только наблюдать за допросом... Наблюдать и докладывать. Ясно?
- Да, - выдохнул Давид.
- Человечество Тьет очень похоже на нас с тобой, - подхватил Лобов, - разве что у них пятьдесят четыре хромосомы и сорок зубов. Их женщины красивы, как наши, ну и... В общем, это серьезная дополнительная трудность. Сам понимаешь, трудно пожалеть разумного слизня, а вот когда от боли кричит хорошенькая девушка.
- Я понимаю, - пробормотал Виштальский.
- Ну, раз так, - подхватил эстафету Леонидас, - то удачи вам, Давид! И счастливой работы!
Отдышался Дава уже в атриуме. Центральный прометеум был возведен в стиле внеземных баз - сплошные купола и галереи-переходники. Даже зимний сад выстроили в виде оранжереи под прозрачным колпаком - великой радости звездолетчиков, долгие месяцы не видевших травку. А в самой сердцевинке учебного заведения, там, где кольцевые коридоры обрамляли дворик-атриум, стояла бронзовая статуя Прометея - бога, ускорявшего прогресс вида "хомо сапиенс", помогавшего людям проходить критические точки.
По атриуму носились вдоль и поперек озабоченные курсанты, всклокоченные и отчаянно вибрирующие, - шли экзамены. Почти каждый, пробегая мимо Прометея, хватался - на счастье - за его бронзовую длань, простертую над людьми-коротышками, сирыми и убогими, греющимися у подаренного огня. Длань сверкала, как надраенная.
"А мне это больше не нужно!" - довольно подумал Давид. Он-то свое отбоялся. Всё! "Госы" сданы, диплом в кармане. Дава прямо-таки лучился от счастья, поглаживая пальцами футлярчик с заданием. Он - галактист! Мечта сбылась...
Виштальский ощутил усталость и присел на один из диванчиков, расставленных вокруг памятника. Вытянул ноги, раскинул руки по мягкой спинке, зажмурил глаза.
...Ему всегда везло - так, во всяком случае, он считал сам. Повезло с няней Викой - ее мягкий грудной голос иногда даже снился ему. "Сорока-воровка кашу варила, деток кормила..." Няня была молодой и симпатичной особой - мама даже немного беспокоилась за отцовскую моральную устойчивость. Дава смутно помнил, как папа, сидя на диване, говорит утомленным голосом: "Сара, ты меня устала своей волнующей ревностью!"
И с воспитательницей ему повезло - Циля Наумовна была дамой непоседливой и чрезвычайно жизнерадостной. Но не содержала в характере даже атома легкомыслия - ее девизом было: "Целеустремленность, упорство, энергия!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19