Назвал. Юнца того, правда, с пулей в затылке вскоре на свалке обнаружили, но "пушера" взяли. С ним беседовали иначе. Невежливо беседовали. Когда он уж совсем на ладан стал дышать, все же назвал оптовика. "Пушер", к сожалению, очень скоро умер в тюремном госпитале от насморка или от геморроя, уж не помню, но оптовика мы все же сграбастали. С тем грубо не поговоришь - у него одних адвокатов столько, сколько во всем моем отделе сотрудников, а уж денег...
Состоялся суд.
- Ваши сигареты везли на сухогрузе "Бегония"? - спрашивают.
- Мои, - отвечает.
- Вам известно, что среди них были сигареты с ЛСД?
- Нет, неизвестно.
- А вот свидетели... (тут ему целый список зачитывают) показывают, что по вашему распоряжению накануне отплытия из определенных ящиков изымались блоки, а вместо них вставляли другие.
- Ну и что?
- А то, что именно в этих блоках были сигареты с ЛСД.
- Так это ваши "свидетели", а по мне лжесвидетели, их туда сами и вложили.
- Все свидетели? Их двадцать семь. Что ж, они все сговорились? Доказано, что они раньше не были знакомы.
- Зато они все меня ненавидят и хотят оклеветать!
И верно. Адвокаты вынимают целые горы документов, и выясняется, что все двадцать семь голубчиков имели основания этого оптовика ненавидеть. Всех он чем-нибудь мог шантажировать, все были перед ним в долгу, все его боялись.
- Вот видите, - твердят адвокаты, - это месть!
Впрочем, один свидетель заявил, что имеет убедительные доказательства - у него, мол, есть письмо обвиняемого с соответствующими инструкциями.
Но тут обвиняемый почувствовал себя плохо, по просьбе адвокатов заседание отложили на два дня, а когда собрались снова, узнали о большом несчастье тот свидетель заснул с непогашенной сигаретой, наверное в пьяном виде, возник пожар, и он сгорел вместе со своим домом. Кошмар!
Много там еще болтали на этом процессе, прокурор свое, адвокаты свое... Короче говоря, пришлось за недостатком улик этого оптовика, очередного мистера Икс, отпустить. В тюрьму отправились двадцать семь свидетелей, превратившихся в обвиняемых (простите, двадцать шесть - один то погиб во время пожара).
А обвиняемый, превратившийся в невинную жертву полицейского произвола, отправился на Гаваи, чтобы поправить здоровье, пошатнувшееся в результате людской несправедливости...
Я-то в этом деле большого участия не принимал, разве что присутствовал при изъятии сигарет. Скучное занятие, ящиков видимо-невидимо и в каждом видимо-невидимо блоков сигарет. К концу дня даже заядлый курильщик небось готов бросить курить.
И все же кое-какие выводы я для себя из этой истории сделал. Мы, значит, бедные государственные служащие, в данном случае полицейские, трудимся в поте лица, ворошим миллионы каких-то дурацких сигарет в поисках иголки в стоге сена, мотаемся по всему свету - разыскиваем "свидетелей", мелких подонков, хватаем, наконец, главного подонка. И что ж дальше? А ничего. Главный делает нам ручкой и уплывает на собственной пятипалубной яхте к тропическим горизонтам, мы же продолжаем наш энергичный бег по механической дорожке. Есть такая, знаете, мчишься во весь дух, сучишь ногами, весь мокрый, а все на месте топчешься.
Вот тогда-то впервые и пришла мне в голову мысль: к чему все эти хлопоты, процессы, болтовня, когда и дураку ясно, кто главный преступник? А раз так, то чего возиться - хлопнуть его на месте, и все. Ну как? Как моя мысль? Вроде бы правильная, верно? Черта с два! Хлопнешь, а потом тебя самого хлопнут за самоуправство, за превышение власти, за неоправданное убийство... Ты кто? Обыкновенный полицейский, чинуша, рядовой страж порядка. А он, мистер Икс? Фигура, миллионер, столп общества. На таких, как он, наше общество и держится. И слуги общества, в том числе мы, полицейские, тоже, между прочим.
Так что надо еще два раза подумать, что нам выгодней: хлопать таких или, наоборот, оберегать. А то, глядишь, без работы окажешься.
И все-таки где-то внутри осталось у меня сожаление, что упустили мы случай разделаться с этим оптовиком. Когда он еще в наших руках был, а не перешел в ведение прокуроров, судей - всей этой машины. Вот так!
Я здесь подробно поделился с вами моей мыслью, потому что дальнейший мой рассказ с нею связан. Тогда эта мысль пришла мне в голову впервые.
Итак, значит, служу в Интерполе, не тужу. А если быть честным, то бью баклуши. Но этого никто, как я думал, не замечает.
Ошибаюсь.
Оказывается, замечал как раз тот, кому замечать не следовало, - мой начальник.
И однажды меня вызывают в Секретариат и, не глядя в глаза, вручают предписание - вернуться на мою благословенную родину за новым назначением.
Война с преступностью в международном масштабе оказалась не по мне, придется сражаться в национальном. И, сдав дела (которыми, если честно, никогда, в общем-то, не занимался), сажусь в самолет и лечу домой.
Моя служба в Интерполе длилась недолго.
Глава II.
НА НОВОМ МЕСТЕ
Я опускаюсь все ниже в полицейской иерархии. Сначала воевал с воздушными пиратами, потом с торговцами наркотиками, потом служил в Интерполе, и вот теперь меня определили в уголовную полицию (кончу я, наверное, регулировщиком уличного движения, что, не знаю почему, у нас считается для полицейского дном). Здание, в котором помещается моя новая контора - серое, облезлое и большое. Длиннющие гулкие коридоры, широкие лестницы (лифтов нет). В коридорах пахнет сыростью, штукатуркой, еще чем-то противным.
В комнатах мы, инспектора, сидим по четверо. Но поскольку вечно кто-нибудь - а чаще все - на задании, то комнаты, как правило, пустые. Иногда по коридорам мчатся сломя голову оперативные группы или отдельные инспектора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45