Другое у нее оружие есть. У нее ес
ть вирус цивилизации. Все это разукрашенное, все эти краски охватывают л
юдей без религии. А сегодня русские не имеют религии, не имеют родословно
сти, и, естественно, из них очень легко сегодня сделать демократию. Она неи
збежно придет, если русские будут по тому же государственному пути идти.
Они неминуемо придут к демократии, никуда не денутся. Это конечный резул
ьтат, который должно получить каждое государство, развиваясь в этом напр
авлении.
Поэтому они никак не смогут цивилизации противостоять, если не повернут
в другую сторону, в сторону варварства. Только варварство может защитить
от цивилизации.
[ПХ]По-вашему, варварство Ц это хорошо, а демократия Ц плохо? А в чем заклю
чается варварство?
[Х-АН]Это родоплеменная система. Это жить по религии Бога. Это значит, что т
ы не можешь разрушать окружающую среду. То есть здесь работает принцип б
лижнего.
А города и цивилизация Ц это есть принцип дальнего, принцип чужого, пото
му что все люди чужие. Квартиры Ц это скворечники. Сосед Ц ты не знаешь, к
то он, где он воспитывался… Это все чужие люди. Весь мир становится друг др
угу чужим. И законы нужны для того, чтобы эти люди друг друга не грабили и н
е убивали. Они уже не борются против государства. Оно их устраивает, потом
у что они настолько одиноки, что им нужно государство. Государство Ц это
их отец и мать. Без государства они себя уже не видят, не понимают.
[ПХ] Какое значение имеет война в Чечне для исламского мира?
[х-ан]Чечня покажет силу кровно-родственного порядка. Исламский мир сего
дня неправильно живет. Все живут в государстве. Сегодня решения принимаю
т главы государств. Когда распадутся государства, сразу хаос будет. Вели
кий хаос. А великий хаос создает новый порядок. Когда увидят, что кровно-р
одственный порядок может существовать как альтернатива государственн
ому порядку, тогда люди пойдут по правильному пути.
[ПХ]Почему вы считаете, что именно в этот раз кровно-родственный порядок п
обедит в Чечне?
[Х-АН]Когда первая война закончилась, в 1996 году, русские должны были вернут
ься. Потому что остался Грозный, осталась цивилизация, остался их оплот и
мперии в Грозном. Грозный, как и любой город, был гнездом разврата и растле
ния, смешения и ассимиляции, он нес нам гнилое дыхание цивилизации… Сего
дня Грозный разрушен. И если нет Грозного Ц нет оплота империи. В 1996-м Иван
ушел с чеченской земли, но оставался оплот его империи Ц Грозный. А тепер
ь есть Иван, нет Грозного.
Теперь мы победили. А Иван все равно уйдет. Ему уже делать там нечего. Глав
ный момент Ц Грозный разрушен. Иншаллах. Это милость Всевышнего.
[ПХ]По-вашему, теперь можно возродить клановую систему?
[Х-АН]Конечно.
[ПХ]Боюсь, что возродится не клановая система, а обычный бандитизм…


ЧАСТЬ ВТОРАЯ «ПЕРВАЯ ВОЙНА
НАЦИОНАЛЬНОСТЕЙ»

Молодой джигит

[ПХ]Когда вы в начале 1970-х приехали в Москву, вы уже знали, что посвятите свою
жизнь исламу, независимости Чечни?
[Х-АН]Я тогда вообще не думал об этом. Может быть, учась в школе, у меня детск
ие мысли были, мечта Ц быть героем. Многие вопросы стояли передо мной, Поч
ему нас выселяли (в 1944 году. Ц Я.Х.)? Почему я в классе один был чеченец? Тогда
и в Грозном не прописывали чеченцев, когда из ссылки переезжали. Очень сл
ожно было. Ну, в общем, все время этот вопрос висел над нами. Почему это вот т
ак? Ответы я и не искал. Все же годы молодые были. Чередом все шло, но где-то п
одсознательно эти вопросы ставились.
Чувствовалась разница нашего воспитания. Например, мне всегда стоять в с
толовой в очереди было как-то неудобно. Ну стыдно как-то, чтобы покушать, с
тоять в очереди Ц то есть у меня такая ментальность была. И я никогда не с
тоял в очереди один. Если я видел кого-то из знакомых, из тех же русских Ц н
у сокурсника или кого-то еще, Ц я сейчас же подходил к нему, потому что был
о неудобно стоять в очереди.
Ну а лотом, когда доходило дело до кассы, я обычно платил за того и за себя. П
отому что ты вместе с ним стоишь и нормально, что ты протягиваешь деньги, ч
тобы заплатить. А он, в свою очередь, не понимает, что ты делаешь. Ну, спасибо
говорит и так плечами поведет. Он не говорит: «Нет, нет, давай я заплачу», ну
, хотя бы для приличия, как обычно люди это делают Ц может быть, один раз эт
от заплатит, другой раз Ц другой заплатит. Но это всегда идет через какую
-то дипломатию. Потому что это ненормально, чтобы каждый за себя заплатил
и пошел. Но он этого совсем не понимает.
[ПХ]Когда вы начали подпольную работу?
[Х-АН]Девятнадцать лет мне было. В университете. У чеченов это было так: тай
но собирались, обговаривали, говорили. То есть были попытки понять. А когд
а я пообщался с друзьями и увидел, что той же болезнью болели и другие чече
нцы, когда мне стали рассказывать, когда я сам увидел… тогда я понял, что д
ействительно мы сегодня завоеваны, что над нами насилие, что нам нужно ос
вобождаться. В Москве уже были люди, которые старше меня, некоторые учили
сь, скажем, на пятом курсе и в аспирантуре, то есть люди уже знания какие Ц
то имели… Это же первые поколения, которые вообще получали знания. В обще
м, некоторые вещи были понятны, а дальше пытались понять. А потом стоял воп
рос: что делать? Я медленно тлел, чтобы разжечься. И это так долго тянулось,
где-то года два, и потом я уже более конкретные шаги предпринял в этом смы
сле.
Единственное, что у меня было с самого начала, Ц Х это чувство собственн
ого достоинства, когда везде были русские и получалось, что чуть ли говор
ить на чеченском языке они считали идиотизмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60