Дюков (показывает на бутылку из-под лимонада). Вот она.
Сима нюхает ее, ставит обратно, снова оглядывается.
Валера (Дюкову). А чего она? Чего она?
Дюков. Да, понимаете, странная девушка. Уверяет, что вы пьяны.
Валера. Я? (Отшвыривает стул.)
Сима. А то нет.
Валера. С двух рюмок?! (Оскорблен.)
Сима. А вчера сколько?
Валера (морщась, пытается вспомнить). Это… Потом еще две… И он принес… Ну и что – нормально.
Сима (Дюкову). Ну… Лыка же не вяжет. С утра пораньше-
Дюков. Он разыгрывает вас, милая. Дурачится.
Сима. А то я не вижу.
Дюков. Способный ученик. На ходу схватывает.
Сима. Я и говорю – не стыдно спаивать. Сами вон – ничего, а ему ехать.
Дюков (Валере). Ну ладно, пошутили и хватит. А то она и вправду подумает…
Валера (прислушиваясь к себе). А я что, трезв? Или как? Сам уж не пойму. Запутался. Ну и путаник этот ваш… как его. Ему что – научил и привет. А мы тут разбирайся.
Сима. Так и третий еще был? (Оглядывается.) Ушел уже? Ну и прыткие они, эти алкаши, – как ртуть.
Валера (кажется, пришел в себя). Ну ладно, вроде действительно пошутили и хватит. А то мне ехать еще. (Поднимается.)
Грошев (тоже встает). Я думаю, вам лучше не торопиться.
Валера. Это почему?
Грошев. Я думаю, она права, в вашем состоянии за руль садиться нельзя.
Валера. А тебе-то что за дело?
Грошев. Есть дело. Давайте знакомиться: инспектор ГАИ лейтенант Грошев. (Показывает удостоверение.) Попрошу ваши права.
Валера. А что такого? Сижу себе, ем. И вообще не на дороге, и вы, кажись, не при исполнении.
Грошев. Верно, я после смены, но ради такого дела вернусь.
Валера. Какого дела? Какого еще дела?! Уже дело… Что особенного – посидели, пошутили, и все. Что, и пошутить уже нельзя?
Грошев. Шутить – сколько угодно. Только две рюмки за рулем – это уже не шутки.
Валера. Так лимонад же пили, лимонад! Вы же видели, если смотрели.
Грошев. Подкрашивали? Старо.
Валера. Да что подкрашивать-то? Подкрашивать нечего было. Она ж не дала.
Дюков (Валере). Погодите, не горячитесь.
Грошев. Значит, просили?
Валера. А пусть он докажет!
Грошев. А вы дыхните.
Валера. А это сколько угодно, воздуха нам не жалко. (Дыишт.)
Грошев (морщится). А говорите – лимонад.
Валера. Так это вчерашнее. Перегар. Нормально.
Грошев. Ну ладно, это медицина выяснит – перегар или что посвежее. Поехали.
Валера. Куда это? Никуда я не поеду. Права не имеете.
Дюков. Не горячитесь, спокойней.
Валера. А я спокоен. Чего мне нервничать?… (Грошеву.) Слушай, лейтенант… Ну мы же тебе русским языком: мы разыгывали, понимаешь. Вот товарищ – артист. И мы с ним сцену, значит, изображали. Ну, будто мы это – приняли.
Грош в. я об этом и говорю.
Валера. Да нет, не так – по системе. Этого, как его… (Дюкову.) Скажите.
Грошев. А он уехал?
Дюков. Да никого больше не было.
Грошев. Но вот гражданин говорит.
Дюков. Тот, о ком он говорит, присутствовал незримо. Так сказать, его дух.
Грошев. Так… Дух, значит?… А ваши права можно?
Дюков. А в чем дело?
Грошев. Вы уж до духов допились. Мерещатся.
Дюков (смеется). О господи, да мы совершенно трезвы!
Трезвее не бывает. Мы этюд играли, понимаете?!
Грошев. Этюд…
Дюков. Этюд.
Грошев. На троих?
Дюков. Нет, вдвоем.
Грошев. А третий, значит, как бы заочник?
Валера (выходит из себя). Да не было третьего, ты что, слепой?
Грошев. А вы на меня не кричите. Говорите, не пили, а ведете себя…
Валера. Послушай, я тебе сейчас все объясню. (Дюкову.) Я ему сейчас все объясню. (Грошеву.) Иди сюда. Садись. (Берет рюмку, наливает остатки лимонада из второй бутылки.) Смотри, показываю. По системе. Налили, так? Понюхали… (Нюхает.) Поморщились… (Морщится.) Пьем… (Пьет.) Не дышим… (Не дышит.) Потом дышим… (Дышит.) Заедаем… (Заедает.) Горячо. И фонарик. Вот тут…
Грошев смотрит на него с подозрением.
И руки… (Ставит опасливо рюмку на стол.) И все родные… (Запинаясь.) Моя милиция меня бережет. Будешь меня беречь? Ты береги, а то я… Потом захочешь, а меня уже… (Всхлипнул и уронил голову на стол.)
Дюков (восхищенно). Ну… Талант же! Прирожденный артист.
Грошев. Артист, это верно. Под носом у инспектора, на глазах, можно сказать, улику выпил… Артист, ничего не скажешь. Я, главное, уши развесил. (Нюхает рюмку, бутылку.) Ну, ничего, экспертиза покажет. (Прячет бутылку и рюмку в спортивную сумку.) Пошли. (Смотрит на Валеру, тот, похоже, спит.)
Дюков. А? Как спит! Талант!
Грошев. Нормально спит. Как все пьяные.
Дюков. Божий дар. А он говорит – памяти нет. Смотрите, какая память, какая точность в нюансах. (Наклонился, прислушался. Не очень уверенно.) Как будто действительно…
Грошев (иронично). Артист, говорите? Играет?
Дюков. Черт его знает. Может, вправду уснул. В роль вошел. (Трогает Валеру за плечо.) Коллега… (Трясет сильнее.) Подходит Сима.
Валера (поднимает голову). А… (Смотрит по сторонам, не понимая, где он. Потом вспоминает.) А-а… Я это, кажись, отключился малость. Да? (Потягивается.) Ну зато теперь, как огурчик. Как новенький. (Грошеву.) Убедился теперь?
Грошев. А я и раньше не сомневался. Так что поехали.
Валера. Опять поехали! Да у меня овощи! Детишки ждут! Ты что, тоже шесть процентов платишь?
Грошев. Раньше надо было думать о детишках, если вы
такой сознательный.
Валера (Дюкову). Вот уперся. Ну что с ним делать? Поехали вместе тогда – подтвердите. А то они еще не поверят.
Дюков. Не могу, дорогой, у меня репетиция.
Валера. Ну как же так – сами спаивали, а как отвечать…
Грошев. Ну вот видите, а говорили – не пили.
Валера. Как спаивать, так он Станиславский, а как отвечать, так этот… Немирович-Данченко…
Сима (Грошеву). Оставьте его, пусть…
Грошев. Что значит – пусть? Он же – слышали – сам признался.
Сима (кидает на стол золотники).
1 2 3 4