Над губой у барристера появилась тонкая пленка пота. Он вынул из кармана шелковый носовой платок. Теперь глаза всех присутствующих были обращены на него.
– Возможно, я… я ошибся.
Гейбриел с шумом выдохнул.
– Возможно?
– Да, там было темно.
– По ночам обычно бывает темно, – заметил Дрейк.
Голос барристера слегка надломился.
– Дайте подумать. На женщине, которую я видел, была шляпа с вуалью.
– А вы вообще уверены, что это была женщина? – спросил Девон, скрестив руки на груди.
Барристер помолчал.
– Ну конечно, я уверен. – Он сглотнул, сила их объединенных взглядов действовала ему на нервы. – Нет. Вы совершенно правы, и как правовед я должен был прежде подумать. Теперь, вспоминая, я полагаю, что это была жена премьер-министра…
– Или сам премьер-министр, – сказал Девон.
– Возможно, – согласился барристер.
Дрейк выдавил смешок.
– Ну, вот тебе, Гейбриел. Все в порядке, да? Ты выиграл. Не провести ли нам остаток ночи как-нибудь повеселее? Я не часто провожу время вне дома с тех пор, как женился.
Глава 16
Менее чем через час трое Боскаслов подъехали в экипаже Дрейка к борделю Одри Уотсон на Брутон-стрит, посещаемому исключительно привилегированной публикой, и остановились там. Дрейк и Девон в бесстрастном молчании смотрели, как Гейбриел расслабил узел галстука и выпил полбутылки прекрасного французского бренди.
Сторожа миссис Уотсон вышли из дома посмотреть, что происходит. Узнав Боскаслов, стражи борделя тут же удалились, чтобы вернуться через минуту с еще одной бутылкой бренди и приглашением войти лично от хозяйки. Все трое вежливо отклонили приглашение.
И тут задул ветер, принеся с собой мелкий дождь. Но Гейбриел, казалось, не заметил этого. Один из лакеев Дрейка кашлянул, обращая внимание господ на дождь. Кучер, человек постарше, который провел много лет на службе у своего господина и был меньше склонен к тонкостям, тяжело топал ногами в сапогах, сидя на козлах.
Гейбриел снова опустился на сиденье кареты, закрыв лицо рукой. Конечно, барристер ошибался, или существует какое-то хорошее объяснение. Возможно, Хазлетт содержал любовницу, пользуясь услугами миссис Уотсон, и две женщины захотели встретиться и проделать то, что могут проделать две женщины, поняв, что они делили одного мужчину и что теперь он мертв. Он не собирался оскорблять Элетею, спрашивая ее об этом.
Вообще-то не в его интересах напоминать ей о том, что она любила другого. Он будет джентльменом и притворится, что никогда не слышал ничего о таинственном визите, который она, возможно, нанесла – или не нанесла – в сераль для избранных на Брутон-стрит.
К сожалению, Гейбриел до последнего времени не заботился о том, смотрят ли на него как на джентльмена или нет, и сам частенько входил в это заведение. Но никогда ни в одной из комнат он не видел леди, похожую на Элетею.
Конечно, Элетея после смерти своего нареченного не сделалась куртизанкой. Гейбриел потребовал бы ее к себе прямо на месте, если бы почувствовал, что она вышла на рынок, ища покровителя. Нет. Но его мнению, она была той, которой казалась, – красивой молодой женщиной, чья молодость будет похоронена в деревне, если только какой-нибудь проницательный сквайр не привлечет к себе ее внимания.
Девон, не самый терпеливый из мужчин Боскаслов, наконец толкнул Гейбриела ногой:
– Ну, пошли. Одри послала тебе приглашение. Посмотрим, что можно будет узнать. Не можем же мы сидеть здесь и глазеть точно мальчишки.
– Я не хочу туда идти, – упрямо сказал Гейбриел.
Дрейк фыркнул:
– Да это просто глава для исторической книги. Раньше ты никогда не отказывался, насколько я помню. Просто войди и покончи с этим. Когда сердце замешано в такие дела, бесполезно избегать правды.
Гейбриел с возмущением потряс головой:
– Почему ты твердишь, что здесь замешано мое сердце?
– Если это не сердечное дело, – сказал Девон, – это должно быть, нечто материальное, и я не сомневаюсь, что Одри может ответить и на этот вопрос тоже.
Гейбриел сжал губы.
– Ты что-то очень уж речист. Почему бы тебе не войти и не оказать честь Одри?
– Мне? Я преданный муж, и я один раз попал в неприятное положение из-за визита к Одри. Джослин устроит мне головомойку, если это случится еще раз.
Гейбриел посмотрел на Дрейка, который сказал откровенно:
– Нет. Мои дни интимных свиданий у Одри прошли. То, что мы просидели здесь чуть ли не целый час, будет, вероятно, изложено в газетах, и мне придется как-то объяснить это. Что скажешь, Гейбриел?
Гейбриел задумчиво улыбнулся:
– Скажу, что ни в Галааде, ни в Лондоне для меня нет бальзама. Мы уезжаем.
Глава 17
Простой ростбиф, картошка с маслом и бланманже? Баранья нога с тушеной капустой и компот из фруктов? Элетея несколько раз пересматривала меню званого ужина, назначенного на пятницу. Она слышала от миссис Брайант, которая слышала от миссис Минивер, что Гейбриел уехал в Лондон на несколько дней по какому-то неопределенному делу. И когда утром в четверг синее сентябрьское небо потемнело и сердитые удары грома раздались над холмами, она постаралась не относиться к этому как к зловещему предзнаменованию и не сосредоточиваться на том, что он не вернулся. И не думать, вернется ли он вообще.
Она загнала коров и, несмотря на возражения управляющего брата Уилкинза, помогла заколотить все дыры в курятнике и на голубятне. Она также проверила, поставил ли Уилкинз новый знак на мосту, ведущем к Хелбурн-Холлу, – из-за сильного дождя река могла выйти из берегов, размыть дорогу и смыть с нее все живое и неживое. Работа успокаивала нервы. Деревенская леди не может позволить себе сидеть в праздности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73