Но в моем положении… И учитывая положение моей семьи… Вы меня понимаете?
– Я понимаю только то, что вы мелочная душонка, но это я готов стерпеть, – заявил Каверли. – Но не подумайте, что я готов поддержать вас в вашей мелочности. Для меня всякие семейственные соображения значат не больше пенса. И если вы хотите принести себя в жертву представлениям вашей семьи о респектабельности, я могу назвать это только идиотизмом – в слабовыраженной форме.
Она принужденно улыбнулась:
– Я не сомневаюсь… Но в моей голове все так сплетено вместе – и семья, и всякие соображения… Наверно, я вам кажусь неудачницей?
– Пожалуй, но я этого не сказал! – заметил Каверли.
– Да ну вас! – засмеялась она, но невесело. – Хоть когда-нибудь вы можете говорить серьезно? Я начинаю сомневаться, что у вас вообще имеются настоящие чувства!
– Да, боюсь, что таковых почти нет. Так вы выйдете за меня, если я их где-нибудь приобрету?
– Пожалуйста, только вместе с чувством стыда! Подумайте, ведь вы же склоняете меня примерно к тому же, от чего я пытаюсь уберечь Фанни!
– Ох ты господи! – воскликнул он. – Ох уж эти Каверли…
– Да, именно так!
– Неужели? Может быть, мне имеет смысл разъяснить вам некоторые различия между мной и остальными членами моей семьи?
Эбби тут же парировала:
– Нет-нет, ваша выдающаяся порочность мне известна! Не надо ничего разъяснять! Какое может быть сравнение?!
Он взял руку Эбби и легонько положил на свое колено.
– А все-таки сравнить можно. В свое время я тоже был таким бойким молодым человеком! Любил погулять, это верно. Но никто и никогда не говорил обо мне, что я себе на уме и обманщик… Но притом мы оба – я и Стэси – пытались бежать с богатой девушкой, это верно…
– Но вы же были влюблены в Селию! Ведь для вас не важны были деньги! – воскликнула Эбби.
– Верно, и мне было не двадцать девять, а гораздо меньше. А теперь я влюблен в вас.
– Не надо мне этого говорить… И более того, у меня нет никакого богатого приданого. В отличие от Фанни. Можно просто назвать это независимостью, что ли…
– Ну вот, еще одно препятствие отброшено – никто не сможет упрекнуть меня в том, что я женился на вас из-за денег! Так или иначе, я сам имею состояние.
Она рассмеялась:
– Так вы сейчас настоящий набоб? Как это я сразу не догадалась?
Странная улыбка заиграла в уголках его рта.
– Именно так! – сказал Каверли. – Похоже, вас это совершенно не волнует?
– Нет, – вздохнула Эбби. – Просто сперва мне казалось, что вы, может быть, страдаете истощением кошелька, так сказать, но сейчас я понимаю, что это не тот случай. Я рада за вас.
– Спасибо.
– Но если бы вы действительно были богачом, то Стэси скорее обратил бы свой взор на вас в поисках средств, чем на Фанни! – заметила она.
– И тут бы он еще скорее попал впросак, моя дорогая!
Эбби осторожно высвободила ручку из его ладоней и вздохнула.
– Неужели в вашем распоряжении нет средств , чтобы хоть чем-нибудь помочь моей Фанни? – сказала она с некоторым упреком.
– Я так и думал, что наш разговор будет продолжать вращаться вокруг Фанни и ее дел. Вы твердо решили меня впутать в них, а?
– Не надо воспринимать так в штыки! – попросила Эбби. – Это ведь очень важно для меня! Помогите Фанни, пусть хотя бы не ради нее, а ради меня !
– Нет, давайте покончим с этой сказочной историей! – суховато сказал он. – Если вы думаете, что я готов получить вашу руку в обмен на некоторые услуги, то вы заблуждаетесь, милое дитя! Мне нужна ваша любовь, а не ваша благодарность.
– Но я не это имела в виду, – залепетала Эбби. – Вы неверно меня поняли…
– Вам оставалось всего одно слово, чтобы откровенно мне это предложить! – насмешливо заметил Каверли, вставая и протягивая ей руки. – Поедем назад, а то ваша Селина решит, что это вас похитили, а не Фанни!
Она позволила ему поднять себя на ноги. Пока они шли к гостинице, где стояла их коляска, Эбби робко спросила:
– Вы не обиделись?
Он обернулся, и Эбби с облегчением увидела, что Каверли улыбается.
– Вовсе нет, – пробурчал он. – Я просто пытаюсь выяснить про себя, в каком виде вы мне больше правитесь – когда беснуетесь по каждому поводу или когда строите из себя глупого гусенка…
Эбби порозовела и неуверенно рассмеялась:
– Наверно, я чаще кажусь глупеньким гусенком… Вы сами виноваты, сделали мне такое странное предложение… Теперь мне нужно самой решать эту сложную проблему, понимаете?
– Я не собираюсь на вас надавливать, по крайней мере здесь. Если уж я начну вас уламывать, то в более подходящем месте, где романтическая обстановка сделает вас более податливой!
– Романтическая обстановка? – переспросила она озадаченно. – А, вы про эти вот фигуры «невесты и гостей», обратившиеся в камень?
Воспоминание об этой старинной легенде удивительным образом успокоило ее. По дороге назад в Бат они вдоволь поболтали на разные пустяковые темы, так что настроение у Эбби улучшилось. Она больше и не поминала имени Фанни, как вдруг Каверли сделал это сам:
– А почему вы, собственно, все время думаете о побеге Фанни?
– Не знаю. Надеюсь, до четверга она этого не сделает. Еще сегодня утром она увлеченно обсуждала свое платье для вечеринки… Но вот потом… Думаю, она все-таки увидит, что бежать с молодым человеком – не такое-то простое дело, как ей кажется!
– Ага, – проговорил Каверли задумчиво. – Тогда вот что: пожалуй, я не смогу присутствовать у вашей сестры на приеме и прошу передать ей мои искренние извинения! Меня не будет в Бате на той неделе.
Эбби почувствовала некоторое разочарование.
– А вы уезжаете надолго?
– Надеюсь, что нет. У меня есть кой-какие дела, которые никак нельзя отложить на потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75