Виконт пристально смотрел на нее:
– Это еще не все, не так ли?
– Пожалуй, да. Лорд и леди Рокстон два дня назад навестили нас…
– Если мой отец решился проехать шестнадцать миль, значит, либо его подагра успокоилась, либо он вообразил, что я собираюсь опозорить свою семью! – бесцеремонно перебил ее виконт.
– Ну, он опирается на трость, но, кажется, вполне поправился, – продолжила Генриетта, с радостью простившая грубость, пролившую бальзам в ее истерзанную душу. – Они приехали справиться о здоровье Чарли – по крайней мере, так сказал маме лорд Рокстон, – но на самом деле, конечно, чтобы выяснить, насколько соответствуют действительности донесшиеся до них слухи. Я почти не разговаривала с лордом Рокстоном, но твоя матушка улучила момент и без околичностей спросила, правда ли, что ты привез сюда Черри, и если да, то зачем? Она посоветовала мне не искать отговорки, потому что она и без того верит, что ты бы этого не сделал, не будь на то серьезных причин. Дес, мне так нравится твоя матушка!
– Мне тоже, – сердечно согласился он. – Она прелесть! Что ты ей сказала?
– Правду – как ты рассказал мне. Она получила письмо от леди Эмборо, на которую накинулась леди Багл, требовавшая объяснений, что ты сделал с девочкой. Кажется, одна из ее дочек – не могу вспомнить ее имени, оно какое-то странное…
– У всех пятерых странные имена!
– Вот счастливицы! Так вот, одна из них слышала, как ты разговаривал с Черри вечером на балу; и, когда утром обнаружили исчезновение Черри, она убедила леди Багл, что ее увез ты! Не знаю, как леди Багл могла поверить такой невероятной выдумке, но тем не менее она отправилась в Хэйзелфилд и потребовала у леди Эмборо ответа, какие у тебя намерения! Леди Эмборо писала твоей маме, что хохотала до икоты при мысли, что ты подбил Черри на побег. Она заверила леди Багл, что на рассвете, когда Черри хватились в Мэплвуде, ты мирно спал в Хэйзелфилде и выехал в десять часов утра, после завтрака. Тем не менее, она пишет, что хотела бы знать, не имеешь ли ты какого-то отношения к исчезновению Черри. Ей тем вечером на балу показалось, что ты больше заинтересовался малышкой Черри, чем ее кузиной, признанной красавицей.
– А, Лукаста, – кивнул он, – так оно и было, конечно. Итак, тетушка написала моей матери. Она ничего не говорила отцу?
– Нет, и письма ему не показывала. Но он сам услышал где-то сплетню и, наверное, настоял на поездке в Инглхерст, чтобы во всем разобраться самому. Ты же знаешь, какой он!
– Лучше, чем кто-либо, – с усмешкой согласился виконт. – Он считает ниже своего достоинства показать малейший интерес к похождениям своих сыновей – всем, кроме самих сыновей, разумеется!
– Совершенно верно! Вышло удачно: когда они приехали, мама была совершенно счастлива, потому что Черри нашла где-то старый кружевной волан, про который все думали, что его давно выбросили. Поэтому я уверена, что она говорила о Черри только самое лучшее.
– Отец видел Черри?
– Да, конечно, но откуда мне знать, понравилась она ему или нет? Он был очень вежлив с ней.
– Это ни о чем не говорит, – сказал Десфорд. – Он будет вежлив, даже если человек ему не по душе. Ну, теперь ничего не поделаешь: я заеду переночевать в Вулвершем, что означает очередное промедление. Мне очень жаль, Хетта, но ты видишь, в каком я положении, правда? Я не упрашиваю тебя еще несколько дней позаботиться о Черри, потому что и так знаю, каким будет ответ. Благодарю тебя, дорогая! – Он снова завладел ее руками и, расцеловав их, вышел.
Глава 11
Появление виконта в Вулвершеме было встречено с неожиданным радушием. Педмур, принимая у него шляпу и перчатки, произнес с лучезарной улыбкой:
– Какая приятная неожиданность, милорд! – В этом не было ничего удивительного: Педмур всегда был привязан к виконту и его младшим братьям; но Десфорд только сухо улыбнулся, когда дворецкий сказал:
– Его светлость обрадуется вашему появлению, сэр! Миледи отдыхает, а его светлость в библиотеке. Надеюсь, милорд приехал надолго?
– Нет, всего лишь на одну ночь, – ответил виконт. – Вы позаботитесь о лошадях? Впрочем, это и так ясно.
– Конечно, милорд! – приветливо сказал Педмур. Виконт, бросив беглый взгляд в чиппендейловское зеркало, висевшее на стене в холле, убедился, что его галстук и прическа в порядке – подобные огрехи могли сразу вызвать неодобрение графа, – и решительно шагнул к массивной двойной двери в библиотеку. Он немного помедлил перед дверью, готовый (вопреки заверениям Педмура) к адской выволочке. Но лорд Рокстон, поднявший глаза от журнала, спокойно произнес:
– Ха! Это ты, Десфорд? Рад тебя видеть, мой мальчик!
Приятно удивленный, виконт подошел к креслу, в котором расположился милорд, почтительно поцеловал протянутую ему руку и сказал с приветливой улыбкой:
– Благодарю вас, сэр! И я тоже очень рад видеть вас – в особенности без этой безобразной повязки на ноге! Надеюсь, вы чувствуете себя не хуже, чем выглядите!
– О, все отлично, – с гордостью ответил милорд. – Последний раз, когда мы виделись, ты заявил, что я просто кожа да кости, негодник! Погоди, ты еще побываешь в моей шкуре, хотя и не скоро!
– Очень на то надеюсь! – парировал виконт. – И не пытайтесь надуть меня, сэр, разыгрывая слабоумного старика, потому что мне с точностью до дня известен ваш возраст!
Граф Рокстон с деланным возмущением заявил, что всякий самонадеянный болван, вздумавший так непочтительно разговаривать со своим отцом, скоро в этом раскается. Но в глубине души он был доволен: ему всегда (за исключением периодов обострения подагры) нравилось, когда его сыновья обнаруживали свойство характера, которое он называл «настоящим задором».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78