Значит, попался на крючок, да? Будь я проклят, если не напишу письмо с поздравлением! Он взовьется как ужаленный, будьте уверены! Ну надо же, выставил меня за то, что я сбежал с Джейн Уиссет, – а ведь она была хоть и не королевских кровей, но все же не служанка! – Он снова зашелся хохотом, перешедшим в кашель; как только ему удалось восстановить дыхание, он попросил Генриетту описать его мачеху.
Генриетта вспомнила несколько подробностей из рассказа Десфорда. Мистер Стин получил большое удовольствие от описания ссоры новобрачных, вспыхнувшей из-за шелковой шали, заметив, что новый брак пойдет старому стервятнику на пользу. Потом он мечтательно произнес, что хотел бы видеть физиономию брата в тот момент, когда он узнает эту новость. Он задумчиво хмыкнул, и лицо его омрачилось.
– Беда в том, что он не может лишить Джонаса наследства, – с унылым видом сказал он. – И все же, – добавил он, снова повеселев и вспоминая полученное удовольствие, – от души надеюсь, что бывшая экономка здорово порастрясет старого скупердяя; так что шансы Джонаса получить хорошее состояние не так уж велики. – Он любезно улыбнулся Генриетте и объяснил: – Во всем нужно уметь найти положительную сторону. Вы были бы просто поражены, если б знали, в каких ужасных несчастьях при желании можно найти что-то хорошее.
Генриетту и позабавило, и шокировало это бесхитростное саморазоблачение; она едва сумела пробормотать в ответ что-то невнятное. К ее огорчению, всякая надежда, что мистера Стина удастся отвлечь от забот о своей дочери, развеялась, когда он произнес:
– Ну, ладно, ладно! Я, конечно, не надеялся так повеселиться сегодня, но хватит об этом, мисс Силвердейл. Всему свое время, и мне не до шуток сейчас, когда мое сердце разрывается от тревоги. Я допускаю, что лорд Десфорд действительно ездил в Хэрроугейт; могу только сказать, что, если он надеялся подбросить деду мое несчастное дитя, значит, он глуп как пень, несмотря на все свое изощренное коварство.
Достойный ответ, который подобрала Генриетта, оскорбленная этим выпадом, так и остался невысказанным, потому что в библиотеку вошел виконт. Генриетта невольно отметила, как эти двое мужчин разительно отличаются друг от друга. Их разделяло всего двадцать лет, и не трудно было догадаться, что Уилфред Стин в молодости был привлекательным мужчиной. Но его приятная внешность была разрушена беспутством; его фигура, как и лицо, ясно говорила о жизни, заполненной праздностью и излишествами. И те же самые пороки выдавали и его манера одеваться, и напыщенная речь. И то и другое было настолько цветистым, что заставляло моментально вспомнить красавиц полусвета, изо всех сил старающихся произвести впечатление изысканных, благородных дам. Десфорд казался его полнейшей противоположностью: правильные черты лица, стройная атлетическая фигура спокойные, непринужденные манеры. В самых изысканных кругах давно утвердилось мнение, что Десфорд одевается с безукоризненной элегантностью. И если б на его простом синем сюртуке была табличка с надписью «Уэстон», она не могла бы красноречивей указать имя портного, чем безукоризненный покрой.
Он закрыл дверь и шагнул к Генриетте, благодарно воскликнувшей:
– Десфорд!
– Хетта, любовь моя! – отозвался он с улыбкой и поцеловал ей руку. Задержав ее руку в своей, он произнес: – Ты уже отчаялась увидеть меня? Понимаю тебя и прошу прощения! Я надеялся добраться к тебе раньше.
Она легонько сжала его пальцы в ответ и, отдернув руку, игриво сказала:
– Ну, несмотря ни на что, ты приехал как раз вовремя, чтобы познакомиться с отцом Черри, который, как выяснилось, вовсе не умер! Позвольте мне представить вас друг другу: мистер Уилфред Стин, лорд Десфорд!
Виконт повернулся, поднял монокль и пристально осмотрел мистера Стина с головы до ног – не слишком долго, но достаточно выразительно. Генриетте пришлось крепко сжать губы, чтобы сдержать смех. На Деса было совершенно не похоже вести себя с таким ужасным чванством!
– О, – произнес он с легким поклоном. – Рад познакомиться, сэр.
– Я хотел бы сказать то же самое! – парировал мистер Стин. – Увы, сэр, мы встретились при весьма печальных обстоятельствах!
Виконт удивленно произнес:
– Прошу прощения?..
– Лорд Десфорд, мне нужно многое сказать вам, но я хотел бы сделать это наедине!
– О, у меня нет секретов от мисс Силвердейл! – заявил Десфорд.
– Уважение к женской утонченной чувствительности накладывает печать молчания на мои уста, – укоризненно произнес Стин. – Я не решаюсь задать вопрос, из-за которого краска стыда может появиться на девичьих щечках! Но я обязан задать вам этот вопрос, сэр!
– Тогда прошу задать его! – предложил Десфорд. – И не беспокойте себя заботой о стыдливости мисс Силвердейл, у вас преувеличенное представление о ее чувствительности. Ты не хочешь уйти, Хетта?
– Конечно нет! И больше того, я не собираюсь этого делать! Свои молочные зубы я потеряла много лет назад, и, если то, что вы наговорили мне до сих пор, мистер Стин, не заставило меня разрумяниться, вряд ли я чем-то рискую! Прошу вас, задавайте лорду Десфорду любые вопросы!
Мистер Стин, опечаленный таким отпором, вздохнул, покачал головой и произнес:
– Ах, эти современные молодые люди! Во времена моей юности все было иначе! Но – пусть будет так! Лорд Десфорд, вы помолвлены с мисс Силвердейл?
– Очень надеюсь, что это так, – бросив смеющийся взгляд на Генриетту, сказал Десфорд. – Но с какой стати мы должны об этом говорить? Я должен добавить – простите меня! – с какой стати вас это интересует?
Мистер Стин не был удивлен. В тот же момент, когда Десфорд шагнул в комнату и обменялся улыбками с Генриеттой, он почувствовал, какая глубокая привязанность существует между молодыми людьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78