По всей видимости, мисс Стейвли хотя и не гувернантка, но разумная женщина, совершенно открыто соглашающаяся на брак по расчету, была готова ко всяким уступкам и потребует от Ивлина не более чем видимости супружеской верности.
Вдовствующая особа увидела вспышку в глазах Кита и это ей понравилось. Однако она сказала только:
– Легко сказать, Денвилл! – Затем снова погрузилась в молчание. После долгой паузы она резко произнесла:
– В моей молодости наши браки устраивались за нас нашими родителями. Я могла бы назвать вам дюжину женщин, которые были едва знакомы со своими женихами. Я не знаю, хорошо ли это. – Она снова посмотрела Киту в лицо. – Если вы рассчитываете на то, что я дам вам благословение за вашу бойкую речь и обходительные манеры, то вы обманулись в ожиданиях! Прежде чем я сделаю это, я хочу вас лучше узнать и хочу, чтобы Кресси вас тоже лучше узнала. А сейчас я устала; скажите моей дочери Кларе, что я готова идти спать! И вы можете сказать вашей матушке, чтобы она навестила меня как-нибудь утром! Спокойной ночи!
Глава 5
Мистер Фэнкот возвратился на Хилл-Стрит пешком вскоре после полуночи и как раз вовремя, чтобы наблюдать за прибытием своей родительницы, которую несли по улице в портшезе. Ее сопровождали три кавалера средних лет и один совсем юный джентльмен, шедший вплотную к портшезу и имевший вид человека, раздираемого одновременно любовью и ревностью.
Мистер Фэнкот, в ожидании стоявший в дверях, вполне оценил это весьма впечатляющее зрелище. Миледи несли два здоровенных лакея, одетые в красивые ливреи, при свете фонаря стало видно, что ее портшез обит бледно-зеленым бархатом и весьма элегантен. Кавалеры были учтивыми мужчинами, и когда портшез опустили на землю, один открыл дверь, второй помог леди Денвилл вылезти, а третий предложил ей руку, чтобы помочь преодолеть несколько ступенек, ведущих к парадной двери. Юного поклонника просто оттерли в сторону, когда он попытался первым дотянуться до дверей, и он грустно топтался на месте, пожирая взглядом удаляющуюся богиню. Однако, прежде чем исчезнуть, она остановилась и, обернувшись назад, воскликнула своим нежным голосом:
– О, мой веер! Я, должно быть, забыла его в портшезе. Мистер Хорнинг, будьте так любезны, посмотрите, там ли он?
Павший было духом мистер Хорнинг мгновенно ожил. Он кинулся к портшезу, нашел веер и передал с низким поклоном ее светлости, расплывшаяся по его лицу улыбка показалась Киту идиотской. Она мило его поблагодарила, дала ему поцеловать свою руку и сказала:
– А теперь ступайте по домам, потому что здесь меня ждет Денвилл, и мы должны многое обсудить. Вы знаете, он только что вернулся.
Тем временем Кит узнал двоих из поклонников и обменялся с ними приветствиями; леди Денвилл назвала ему имя третьего, сказав:
– Это лорд Чейсли, он желал знать, почему тебя не было в Эскоте. Проказник, ты должен был прийти к нему на вечер.
Кит стукнул себя ладонью по лбу:
– Боже милостивый, я совсем забыл вам написать и объяснить, почему я не смог быть у вас. Прошу прощенья, сэр!
– Обманщик вы, юный плут! – сказал Чейсли. – Вы и про свою помолвку тоже забыли?
– Нет, что вы! – запротестовал Кит.
– Но, Чейсли, неужели вы думали, что он мог забыть об этом? – спросил другой джентльмен.
Третий джентльмен также внес свою лепту в общую болтовню. Было совершенно очевидно, что они и не подозревают, что подшучивают над Китом, а не над Ивлином. Как только дверь захлопнулась, леди Денвилл воскликнула:
– Видишь, Кит! Я говорила тебе, как все будет! Ньюлин и сэр Джон Стритли знакомы с вами с тех времен, когда вы носили короткие штанишки, и если уж они ни о чем не догадались, то ты можешь быть спокоен!
– Тем не менее, я не спокоен, – возразил он. – А что до тебя, я удивляюсь, как ты решилась назвать меня проказником. Мама, ты неисправима! Кто, черт подери, этот придурок, которого ты поработила?
Она заразительно рассмеялась своим серебристым смехом.
– Не правда ли, он такой смешной, бедный мальчик? Но будь с ним полюбезнее: ты знаешь, ведь он поэт!
– Ах, это, конечно, все объясняет! – сердечно сказал он. – Я полагаю, что ты его Муза?
– Ну да, в настоящее время его Муза – я, – призналась она. – Но это долго не продлится – я думаю, что он способен в любой момент безнадежно влюбиться в какую-нибудь девчонку, – возможно, совсем неподходящую! – и совсем забыть о моем существовании. И должна тебе сказать, с одной стороны, это будет большим облегчением, потому что ужасно скучно выслушивать стихи, даже если они посвящены тебе. Но, с другой, – о Кит, ты не можешь понять, – но в сорок три года все еще привлекать глупых мальчиков, это так приятно!
– Мама, ты не должна произносить этого вслух! Никто не поверит, что тебе больше тридцати трех, а может и меньше!
Это было так, но леди Денвилл, немного поразмыслив, сказала:
– Нет, ведь каждый, у кого есть голова. Кит, в состоянии сообразить, что мне никак не может быть меньше сорока трех, если всему свету известно, что тебе и Ивлину по двадцать четыре! Вот в чем вся беда! Но это не имеет значения. Что произошло сегодня на Маунт-Стрит? Я так тревожилась весь вечер, что даже уехала домой раньше обычного!
– О, из-за этого? В самом деле, я был поражен, когда понял, что роскошный портшез, появившийся на улице еще до полуночи, принадлежит тебе.
– Да, не думаю, что я когда-либо покидала званый вечер так рано – особенно когда я в выигрыше! – сказала она простодушно.
– О, ты выигрывала! Но это меня изумляет, мама! А что с твоим прекрасным рыцарем? Как случилось, что он позволил другому – четырем другим! – провожать тебя вечером домой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100