Проверить это предположение можно только одним способом.
— Ни звука. Брось оружие. Мне терять нечего. Если придется убить тебя, я колебаться не буду.
Охранник нехотя подчинился. Отбросив ногой его старую винтовку системы «Генри» к стене, она затолкала пленника в конюшню. А что дальше?
— Ложись на пол, лицом вниз, — сказала она. Взгляд черных глаз обжег ее, но мужчина послушался, встал на колени, затем лег. Теперь, когда она не ощущала на себе этого пронзительного взгляда, ей стало немного спокойнее. Осторожно приблизившись, она собиралась с мужеством хладнокровно повторить то, что уже сделала ночью. Она подняла приклад винтовки, но… она и глазом не успела моргнуть, как он стремительно подкатился к ее ногам и, ухватив за тонкую лодыжку, сбил ее с ног. Иден с криком ужаса рухнула на землю, карабин отлетел в сторону. Охранник навалился сверху, так что ей дышать было нечем. Губы его искривились в подобие усмешки. Он начал тискать ее. Она царапалась и кусалась, страшась того, что могло произойти.
Внезапно у входной двери послышался рык, и на охранника бросился Руфес. Человек и собака, сцепившись в смертельной схватке, покатились прочь от Иден. Она увидела, как индеец пытается дотянуться до ножа на поясе, а пес клыками сжимает его руку. Иден стремительно подползла к карабину. Она вновь попыталась использовать его как дубинку, но пес и человек отчаянно метались, и она никак не могла нанести точный удар.
— Руфес, ко мне! — приказала она в тот самый момент, когда апач извлек-таки нож.
Собака отпустила индейца и отскочила назад, и смертоносно блеснувшее лезвие промелькнуло мимо. Охранник что-то гортанно завопил, и Иден поняла, что он зовет на помощь. Прицелившись, она выстрелила в тот самый момент, когда нож вновь взлетел над стоящей между ними собакой.
С резким криком охранник отлетел к грубым доскам стены конюшни. По груди растеклось красное пятно, но у Иден не было времени разглядывать, она бросилась к своей Санглоу.
— Не знаю, откуда ты взялся, Руфес, но удачнее времени ты найти просто не мог, — бормотала она, одновременно успокаивая испуганную лошадку и выводя ее из конюшни. — А вот седлать тебя, девушка, у меня времени нет.
Иден взлетела на спину кобылке и помчалась прочь, с Руфесом позади. Над лагерем разлетались злые выкрики, и через несколько секунд за ней устремилась погоня.
Волк ехал на восток от Глоуба, расстроенный гибелью Сага Ригли. После нескольких дней безуспешных поисков он встретил одного старателя, который и отыскал недавно труп парня с расколотым черепом в старой горной выработке. Колин тоже расстроится, но, может быть, что-то удастся выяснить в Тусоне. Но теперь Волк уже был более озабочен тем, чтобы Иден оказалась в безопасности в «Зеленой короне», прежде чем начнется дальнейшее преследование Пенса Баркера и его смертоносной шайки.
Вдалеке, на фоне яркого утреннего солнца, вырисовывался мрачный силуэт поста Сан-Карлос. И тут тишину разорвал выстрел и хриплый крик боли. Волк разглядел серебристые волосы Иден, развевающиеся на ветру, — пригнувшись к лошадиной шее, она мчалась на сумасшедшей скорости от конюшни, а за ней большая рыжая собака.
Затем он увидел полицейских резервации, различимых в их самодельной униформе, появляющихся, казалось, со всех сторон на лошадях. Одни спускались с северных холмов, а двое отрезали ей путь на юг. При этом они не стреляли. Что тут происходит?
Выругавшись, Волк пустил своего рослого чалого в галоп. Но ее уже окружили. Подлетев к банде полицейских. Волк натянул поводья.
— Почему вы гонитесь за дочерью Маккрори? — спросил Волк их вожака на атапаскском диалекте.
— Агент приказал, чтобы мы доставили ее невредимой к нему. А насчет тебя никаких приказаний не было, — ответил решительно койотьеро.
— Волк, Лемп схватил доктора Торреса. Двое умирающих апачей. Том и Ечива, рассказали нам, что он заставлял их — и еще дюжины других — трудиться, как рабов, в угольных шахтах.
— Том мой двоюродный брат, — по-английски сказал один из полицейских. — Я не видел его уже два месяца.
— Потому что его силой заставляли работать в шахте на Лемпа, — пока не разразилась эпидемия оспы. Охранники разбежались, и рабы принесли больных доктору Торресу, — сказала Иден, оглядывая полицейских.
— Вы ведь все знаете доктора, не так ли? — спросил Волк. Как и Колин, Торрес неутомимо трудился годами на благо индейцев.
Один из мужчин сплюнул с отвращением.
— Он белый, а как раз белые-то и принесли эти болезни.
— Но эта женщина пришла к вам с помощью. Она ухаживает за больными апачами, а когда она обнаружила, что агент плохой человек, отдающий в рабство людей резервации, она попыталась помешать ему.
Полицейские начали переговариваться тихими голосами.
— Полукровка говорит правду. Она обучила мою сестру ухаживать за больными.
— Ечиву забрали из моей деревни белые охранники Лемпа, — добавил другой.
— Но мы работаем на агента. Он платит нам огненной водой и хорошими лошадьми, — завопил их вожак, но ему возразил целый хор голосов.
— Желтоволосая хорошо лечит.
— У нее доброе сердце.
— Кто-нибудь из вас видел людей, которых отправили на шахты? Вы знаете, что их заставляли против воли — голодом, побоями? — спросила Иден.
В ответ полицейские лишь покачали головами.
— Неужели вы променяете честь воинов на лошадей и виски, когда ваши братья погибают от рук агента?
Волк ощутил, словно волна прокатилась, и громкий их ропот заглушил команды вожака и двух его лейтенантов.
А в это время в здании поста Калеб Лемп, вынув из стены несколько кирпичей, вытащил из тайника сверток, обернутый кожей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116