Мы будем приглашать тех, кто будет нам полезен… и тех, кто недоволен королем. Не имеет значения, как они будут тебя называть: регентом или блюстителем. Это твой шанс показать, каким ты будешь королем.
Хмурое лицо Георга Августа чуть просветлело. Он подобрал парик и водрузил его на голову. Потом поднялся на цыпочки и посмотрел в зеркало. Он уже видел себя королем.
– Каролина, это мой шанс, – сказал принц. – Да, я понимаю. Заместитель короля! Это, конечно, оскорбление. Но какое значение имеет, как я буду называться? Они увидят! Мой дорогой, хороший народ увидит, каким я буду королем. Они начнут мечтать об этом дне так же, как и я. И день придет.
Каролина улыбнулась ему, потому что с годами ее привязанность к принцу росла.
* * *
При Сент-Джеймсском дворе начались большие волнения. Но больше всех план отъезда из Англии волновал короля. Он выглядел почти веселым – в столь приподнятом настроении никто из подданных его еще не видел.
Мустафа и Магомет, конечно, сопровождали короля. Но их это не очень радовало. Жизнь в Англии предлагала им гораздо больше приятного, чем в Ганновере. Они могли раздавать мелкие должности в королевском хозяйстве и очень скоро поняли, какую могут из этого извлекать выгоду.
Они смеялись над придворными, которые ворчали:
– Где это слыхано, чтобы у короля было только двое слуг-турок, помогающих ему одеваться?
Одевание было одной из длиннейших церемоний в жизни английских королей, а немец заменил джентльменов, занимавших доходные посты при его дворе, двумя турками.
Еще одна вульгарная привычка этого неотесанного короля, говорили разочарованные джентльмены. А у Мустафы и Магомета развился талант накопительства. Поэтому им очень не хотелось покидать столь благодатный край.
В сложном положении оказался Стенхоп. Он сопровождал Георга в Ганновер, оставляя в Англии Уолпола и Тауншенда. Разумеется, министр понимал, что сможет внушать королю свои мысли, а это очень важно. Но как он будет узнавать, что на уме у Тауншенда и еще более коварного Уолпола? Что они сделают в его отсутствие?
Естественно, короля сопровождали и две его любовницы, Каланча и Слониха. Кильманзегге не горела желанием ехать в родной город. Она нашла любовников среди англичан, и со временем они начали ей нравиться больше, чем немцы. Кроме того, в Ганновере их ждала старая соперница, графиня фон Платен. Конечно, она встретит Георга с большой нежностью. И даже такой раб привычки, как он, обрадуется перемене.
А Эрменгарда? Не так давно поездка в Ганновер привела бы ее в восторг. Это было в то время, когда она боялась за безопасность короля. Но зачем же уезжать теперь, когда ужасному претенденту показали, что он бессилен против короля, и прогнали назад во Францию? Почему бы не остаться в Англии, где жизнь гораздо удобнее и где столько дополнительных доходов? О да, Эрменгарда предпочла бы остаться в Англии.
Но в то же время она настолько любила Георга, что ее радовал его счастливый вид. Как всегда покорная, она готовилась сопровождать своего бога в Ганновер.
При Сент-Джеймсском дворе был еще один человек, который так же радовался отъезду короля, как и Георг. Это была Каролина. Она ясно понимала, что ее жизнь изменится. Она больше не собиралась притворяться, будто старается понравиться королю. Она переходит к открытым действиям!
Прекрасно, теперь они соперники. И в отсутствие короля могут заложить основы своего собственного двора, где ей со временем суждено стать королевой.
Они понимали друг друга, и Георг не мог удержаться от восхищения Каролиной.
Он ловил себя на том, что то и дело повторял:
– Если бы она не была женой сына…
Она была чертовски приятной женщиной. И достаточно крупной, чтобы понравиться ему физически. А потом вдруг его осенило, что ему бы доставило удовольствие помериться с ней умом. Первый раз в жизни он считал, что у женщины вообще могут быть мозги. Конечно, его мать и сестра София Шарлотта, которая была умной женщиной, были не в счет.
Потом Георг зевнул и подумал об Эрменгарде, к которой все больше и больше привязывался. Он не чувствовал бы себя с ней так удобно, если бы она была умной.
Мозги у женщины всегда создают неудобства. Хорошо, что Каролина – жена его сына. А еще лучше, что он никогда не увивался вокруг женщин. Он считал это напрасной тратой драгоценного времени. Ему и так хватало любовниц.
К удивлению Каролины, король объявил, что последний вечер перед отъездом проведет в ее апартаментах.
Она выразила удовольствие и пригласила к себе блестящее общество, чтобы король мог почтить выдающихся людей своим присутствием.
Он пришел, чуть ли не взволнованный, и никто еще не видел его таким довольным.
Каролина подумала, что с его стороны неразумно так откровенно показывать свою радость. Со дня приезда в Англию его еще не видели таким счастливым. И почему? Потому что завтра он уезжает. Вряд ли его английские подданные после этого больше полюбят короля!
Все, что ни делается, – к лучшему. Англичане обратят свою любовь на сына короля.
Георг Август вертелся среди гостей, и она слышала, что он говорил:
– Как я счастлив, что не покидаю Англию вместе с Его Величеством. Я бы этого не вынес. Я ведь считаю англичан лучшими людьми в мире…
«Король – глупец, – думала Каролина, – он уезжает, и мы получаем свободу действий».
Но что привело в этот вечер короля в их апартаменты? Может быть, женщина?
Каролина с любопытством окинула взглядом собравшихся. Кто? Виднелись рыжий и черный парики Шулемберг и Кильманзегге. Ничего необычного, они повсюду сопровождали короля. Если его и привлекала другая женщина, все равно он сохранял этих двоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132