На цыпочках он поднялся на четверты
й этаж и увидел два окна, оба темные. Он попытался снять ставни, но они прим
ерзли и не поддавались. Он стал осторожно расшатывать их до тех пор, пока о
ни не сдвинулись, потом вынул их из окна и положил на площадку, в снег. Поне
многу, дюйм за дюймом, он стал поднимать раму, дыша при этом так громко, что,
казалось, его должны были услышать с улицы. Он влез в темную комнату и чирк
нул спичкой. В другом конце комнаты была лампа, и он подошел к ней и дернул
цепочку. Он накрыл лампочку кепкой, чтобы свет не виден был снаружи, и разв
ернул газету. Да, вот опять большой его портрет. Над портретом было крупны
ми черными буквами напечатано: 24 ЧАСА БЕЗРЕЗУЛЬТАТНЫХ ПОИСКОВ. ПРЕСТУПН
ИК НЕ ОБНАРУЖЕН. В другом столбце он прочел: 1000 НЕГРИТЯНСКИХ КВАРТИР ПОДВЕ
РГЛАСЬ ОБЫСКУ. СТОЛКНОВЕНИЕ, ВОЗНИКШЕЕ НА УГЛУ ХОЛСТЕД И СОРОК СЕДЬМОЙ, Л
ИКВИДИРОВАНО ПОЛИЦИЕЙ. На другой стороне была новая карта Черного пояса
. На этот раз заштрихованное пространство с юга и с севера увеличилось по
чти вдвое, и только в самой середине удлиненной фигуры, изображавшей Чер
ный пояс, еще оставался маленький белый квадратик. Он смотрел на этот кро
хотный квадратик, как будто в дуло заряженного ружья. Вот тут, в этом белом
пятнышке на карте, эта комната, где он стоит и ожидает, когда за ним придут.
Невидящим взглядом он уставился поверх газеты в пустоту. Выхода не было.
Он снова взглянул на карту: к югу полиция продвинулась до Сороковой улиц
ы, к северу до Пятидесятой. Это означало, что он где-то посредине узкой щел
и и остаются считанные минуты. Он прочел:

«За ночь и сегодняшний день тысячи вооруженных людей прочесали местнос
ть, обозначенную на карте штриховкой, обследовали подвалы, старые, полур
азрушенные здания и свыше 1000 жилых квартир Черного пояса в тщетных попытк
ах обнаружить местопребывание Биггера Томаса, двадцатилетнего негра, и
знасиловавшего и убившего Мэри Долтон, кости которой были найдены в топк
е котельной в воскресенье вечером».

Глаза Биггера пробежали страницу, выхватывая то, что казалось самым знач
ительным: «распространившийся было слух, что убийцу удалось схватить, бы
л тут же опровергнут», «к ночи вся площадь Черного пояса будет пройдена п
олицией и виджилянтами»; «обыск в помещениях коммунистических организ
ации-города»; «арест сотен красных не дал никаких результатов»; «мэр пре
достерегает население против самовольной расправы»… И наконец:

«Сегодня обнаружилось любопытное обстоятельство, проливающее новый св
ет на дело: дом, в котором проживал негр-убийца, принадлежит одному из фил
иалов Долтоновской жилищной компании».

Он опустил газету; больше читать он не мог. Он запомнил только одно: что во
семь тысяч человек, восемь тысяч белых с револьверами и газовыми бомбами
, рыщут в темноте, разыскивая его. Судя по газете, им осталось пройти всего
несколько кварталов. Есть ли отсюда выход на крышу дома? Может быть, если о
н прикорнет там за трубой, они не заметят его и пройдут мимо. У него мелькн
ула мысль Ц зарыться в снег на крыше, но он знал, что это невозможно. Он сно
ва дернул цепочку, и комната погрузилась во тьму. Освещая себе дорогу фон
арем, он подошел к двери парадного, открыл ее и выглянул на лестницу. Там б
ыло пусто, в дальнем конце коридора горела тусклая лампочка. Он погасил ф
онарь и на цыпочках пошел в ту сторону, оглядывая потолок в поисках люка, в
едущего на крышу. Наконец он увидел в углу высокую, до потолка, деревянную
лестницу. Но вдруг он дернулся и окаменел, словно через него пропустили э
лектрический ток. Вой сирены прорезал тишину. И тотчас же он услышал голо
са, взволнованные, хриплые, приглушенные. Кто-то крикнул снизу:
Ц Идут!
Нужно было лезть наверх, больше ничего не оставалось; он взялся за перекл
адину и полез, торопясь скрыться из виду, прежде чем кто-нибудь войдет в д
ом. Он уперся в дверцу люка головой и толкнул, дверца приподнялась. В темно
те он ухватился за что-то твердое наверху и подтянулся на руках, рискуя ру
хнуть вниз со всей высоты, если эта неведомая опора окажется ненадежной.
Выбравшись наверх, он с минуту постоял на коленях, стараясь отдышаться. П
отом он осторожно опустил дверцу и в последнюю секунду успел заметить, к
ак внизу открылась какая-то дверь. Как раз вовремя! Снова завыла сирена, г
де-то совсем близко, у самого дома. Казалось, она предупреждала о том, что о
т нее не скрыться; что все попытки к бегству напрасны; что скоро люди с рев
ольверами и бомбами проникнут туда, куда проник уже звук.
Он прислушался: слышно было стрекотанье моторов; с улицы доносились крик
и, плакали женщины, бранились мужчины. Он услышал на лестнице шаги. Сирена
смолкла и через минуту завыла снова, на этот раз на высокой, пронзительно
й ноте. Ему захотелось схватиться за горло; казалось, он не может продохну
ть, пока не утихнет этот вой. Скорей на крышу! Он зажег фонарь и пополз по уз
кому чердаку. Добравшись до другой дверцы, он уперся в нее плечом и принал
ег; она поддалась так стремительно и легко, что он в страхе отшатнулся. Ему
показалось, что кто-то дернул ее снаружи; и в то же мгновение он увидел пер
ед собой сплошной снежный покров, белеющий в ночной мгле, и освещенную по
лоску неба. В воздухе стоял нестройный шум, который показался ему неожид
анно громким: гудки сирены, крики. Голодная жадность была в этих звуках, пе
рекатывавшихся по крышам между труб; а среди них глухо, но отчетливо слыш
ались голоса страха: брань мужчин и детский визг.
Да, они искали его, заглядывая в каждый дом, на каждый этаж, в каждую комнат
у.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143