Пауза. Потом Саймон сказал:– Тысячу лет мы ждали их возвращения, обещанного в Пророчестве. Я устал ждать. Заставь его. Подтолкни. Дай ему причину желать силы. На этот раз мы не проиграем битву.Быстрый кивок.– Я позабочусь об этом.– Действуй тоньше, Джилс. Еще рано сообщать ему о нашем существовании. Я сам это сделаю, когда придет время. А если что-нибудь пойдет не так… что ж, ты знаешь, что делать.Еще один быстрый кивок, улыбка, затем – шелест одежды, и спутник исчезает, оставляя его одного в круге камней, залитых чудными красками английского рассвета.Человек, отдавший приказ, Саймон Бартон-Дрю, глава друидской секты Драгаров, прислонился спиной к одному из камней. Рассеянно поглаживая татуировку на шее, изображавшую крылатого змея, он рассматривал древние монолиты. Это был высокий худощавый мужчина с седеющими темными волосами, узким лисьим лицом и пронзительным взглядом серых глаз, от которых ничто не могло укрыться. Ему выпала небывалая честь – именно во время его правления произойдет то, чего все так давно ждали. Он тридцать два года, со дня рождения своего первого сына, которое совпало с его вхождением во внутреннее святилище друидов, ждал этого момента. Были МакКелтары, которые служили Туата де Данаан, а были такие, как он, служители Драгаров. Друидская секта Драгаров тысячу лет хранила верность своим хозяевам и ждала исполнения Пророчества, которое передавалось из поколения в поколение: однажды придут их древние предводители, те, кто приведет их к силе и власти. Те, кто вернет им силу, которую Туата де Данаан отняли у друидов много веков назад.Саймон улыбнулся. Как забавно, что именно любимец Туата де, МакКелтар, носит сейчас в себе силу древних Драгаров – лиги тринадцати самых могущественных друидов в истории человечества. Как поэтично: тот, кому Туата де Данаан доверяли больше всего, в итоге должен будет их уничтожить.И друиды займут в этом мире место, принадлежащее им по праву.Не гнусными сглазами, обниманием деревьев и собиранием омелы они займутся – не тем, во что они позволяли верить миру.Нет, они станут правителями всего человечества. * * * – Вы, должно быть, шутите ! – сердито воскликнула Хло Зандерс, убирая с лица длинные вьющиеся волосы. – Вы хотите, чтобы я своими руками отдала третью Книгу Мананна-на – да, я знаю, что это только копия, но она все равно бесценна – какому-то мужику с Ист-Сайда, который будет листать ее теми же руками, которыми таскает попкорн во время чтения? Если, конечно, он сможет ее прочитать. Эти части даже не на латыни, они на гэльском. – Она уперла руки в бока и прожгла взглядом своего босса, одного из кураторов выставки средневекового искусства, расположенной в Клой-стерсе и Метрополитен-музее. – Зачем ему книга? Он хоть сказал?– Я не спрашивал, – ответил Том, пожав плечами.– О, просто отлично. Вы не спрашивали. – Хло недоверчиво покачала головой. Пусть копия, которой бережно касались ее пальцы, была без иллюстраций и возраст ее не превышал пятисот лет – то есть она была почти на тысячу лет младше оригинала, хранящегося в Национальном музее Ирландии, – все равно это святыня, обращаться с которой следовало с величайшей осторожностью и уважением.А не таскать по городу и не отдавать в руки незнакомцам.– И сколько он пожертвовал? – раздраженно поинтересовалась она. Наверняка тут не обошлось без взятки того или иного рода. Никто не может просто позаимствовать книгу из Клойстерса – это все равно что прийти в Тринити-колледж и попросить на вечерок Евангелие из Келлса.– Инкрустированный скин ду Скин ду – предмет национального шотландского мужского костюма, небольшой кинжал с прямым клинком ( Примеч. ред. ).

пятнадцатого века и бесценный клинок из дамасской стали. – Том блаженно улыбнулся. – Меч времен крестовых походов. Подлинность обеих вещей подтверждена.Хло удивленно приподняла тонкую бровь. Впрочем, удивление быстро сменилось возмущением.– Ого! Правда? – Скин ду! У нее даже пальцы сжались от нетерпения. – А они уже у вас?В предметы старины она влюбилась раз и навсегда. Она обожала их все, от одинокой бусины четок, на которой вырезана сцена из Песни Песней, до гобеленов с единорогами и великолепной коллекции средневекового оружия.Но особую любовь Хло испытывала к шотландским вещам. Они напоминали ей о дедушке, который ее вырастил. Когда Хло было четыре года, ее родители погибли в автокатастрофе и Эван МакГрегор примчался, чтобы забрать осиротевшую девочку в ее новый дом, в Канзас. Он гордился своим происхождением, обладал страстным характером истинного шотландца и заразил Хло искренней любовью ко всему кельтскому. С тех пор она мечтала однажды отправиться в Гленгарри, увидеть город, в котором родился ее дедушка, зайти в церковь, где он венчался, прогуляться по вересковым полям под серебряной луной. У нее уже был паспорт, который ждал, пока в нем поставят визу, осталось только накопить достаточно денег.На это ей понадобится еще год или два, учитывая стоимость жизни в Нью-Йорке, но она непременно туда поедет. Хло не могла дождаться этого момента. Ребенком она бесчисленное количество раз засыпала под мягкий дедушкин баритон, рассказывающий чудесные сказки о его родине. Пять лет назад Эван умер, и она почувствовала себя опустошенной. Иногда, одинокими ночами в Клойстерсе, Хло ловила себя на том, что разговаривает с дедушкой вслух, прекрасно зная – он ненавидел городскую жизнь сильнее, чем она сама, но наверняка одобрил бы профессию, которую выбрала его внучка. Она хранила древние артефакты и старые традиции.Смешок Тома вывел ее из задумчивости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100