– Что сталось с двадцатичетырехчасовым наблюдением? Кто-то решил, что я говорю правду и не попробую сделать ноги?
– На это я ответить не могу, – сказала Кристина, – однако приняты дополнительные, не столь очевидные меры. Не думайте, что они вам доверяют.
– Они? Не мы?
– Что-что?
– Не важно. Главное, мы произвели фурор, яхтой и всем таким, теперь нас держат за богатых дураков.

* * *

– Планета Рогана. – Джошуа поднял бокал к губам, отхлебнул. – Где честность – слово в словаре между «чесоткой» и «чехардой». Где все на продажу и все есть на прилавке. – Он поглядел на бокал. – Я и не думал снова отыскать «Юбер Дайтон». Одна бутылка у меня припрятана… на Судный день.
Кристина была в тонкой голубой блузе поверх атласного с кружевами, тоже голубого, платья. Остатки трапезы, которые принесли в номер, стояли на накрытом скатертью столе красного дерева.
– За успех!
Кристина подняла бокал с водой.
– Это грех, – укорил Вольф.
– Почему? Я никогда не любила алкоголь, – сказала Кристина. – Он затуманивает мозг и толкает на глупые поступки.
– За это я его и люблю. – Вольф повернулся вместе со стулом и стал смотреть на Прендергаст. – Интересно, почему все коммерческие порты так быстро превращаются в воровскую малину?
– Может быть, когда на всем стоит ценник, начинаешь верить, будто на всем действительно стоит ценник.
– Неплохо, – ответил Джошуа.
– Спасибо. И когда все течет мимо, – продолжала она, – легко поверить, что нет ничего запретного, можно плыть по течению и все дурное смоет волна.
Джошуа кивнул:
– Вот это я возьму на вооружение, моя маленькая эпиграмматистка. Итак, у нас есть космопорт, судоверфь, тяжелая промышленность… Кстати, из системы Рогана происходит пяток федеральных политиков, чья репутация, мягко говоря, подмочена. И не меньше знаменитых деятелей искусства. Может быть, разложение создает благоприятную среду для творчества?
Впрочем, вот что занятно. Если верить энциклопедии, с определенных пор – точнее, после войны – здесь не происходит ничего выдающегося.
– Что это значит? – спросила Кристина.
– Может быть, ничего. Или кто-то не хочет привлекать внимание к планете Рогана.
Кристина взглянула испуганно:
– Неужели Верховный Камень дает такую власть?
Вольф кивнул.
– Так как же искать Токен… эту женщину?
– Хорошо, – сказал Вольф. – Чем меньше называть ее имя, тем лучше. На самом деле я точно не знаю, какую силу дает Великая Лумина, особенно если пользоваться ею так долго.
– Как же мы будем ее искать? – повторила Кристина.
– А мы и не будем. Пусть сама нас ищет. – Вольф улыбнулся. – Кстати, вне всякой связи с нашим разговором; мне нравятся твои духи.
– Ой. Название в каталоге показалось мне… занятным. Спасибо. – Кристина совсем смутилась.

* * *

– Давно вы здесь швейцаром? – спросил Джошуа.
– Да уже лет семь-восемь, – отвечала женщина. На груди у нее была табличка с фамилией Хагерсмарк. – Одним словом, довольно давно и могу ответить на все ваши вопросы.
Она спрятала в карман купюру, которую протянул Вольф.
– Предположим, я… или кто-то из моей команды… захотим скрасить свое одиночество?
– Нет ничего проще, – со скучающим видом ответила Хагерсмарк. – В любом интересующем вас виде.
– А как насчет удовольствий… скажем так, нелегального свойства?
– Не знаю такого слова.
– То, что курят, нюхают, колют.
– Я уже сказала: все, что пожелаете.
– Просто полюбопытствовал, – сказал Вольф. – Меня-то на самом деле интересует активный досуг. В отеле немного… тихо.
– Хозяева умышленно поддерживают такую атмосферу, – сказала Хагерсмарк. – Богатые постояльцы всегда отыщут место, где повеселиться. Или устроят его прямо здесь. Наше правило: платите – и делайте что вам вздумается. Но вас интересует активный досуг. Полагаю…
Она сделала пальцами движение, словно бросает кости.
– Верно полагаете, – кивнул Вольф.
– По-крупному?
Он протянул ей купюру:
– Это наводит на мысль?
Женщина взглянула на деньги. Брови у нее поползли вверх.
– Н-да, – сказала она. – Лучшая игра – с глазу на глаз. Но для этого надо сперва завести знакомства. Побывать в соответствующих местах. Лучше всего вам сходить к Накамуре или в «Оазис». У Накамуры публика почище.
– Спасибо, – сказал Вольф.
Хагерсмарк повернулась к дверям, остановилась.
– Так чем вы занимаетесь? Весь отель умирает от любопытства.
– На самом деле я живу очень тихо и размеренно, – ответил Вольф, – а раз в год или чуть реже позволяю себе разнообразие.
– Конечно, сэр, – благоговейно произнесла она. – Желаю хорошо отдохнуть.

* * *

На следующий день Вольф ждал, когда Кристина переоденется, и в это время к ним легонько постучали.
Макс сидел напротив и смотрел на Вольфа. Тот мысленно ощупал пространство за дверью, встал с кресла.
– Кристина, не выходи!
– Что случилось?
– У нас гости. А регистратор должен был в таком случае предупредить.
Стук повторился.
– Я готова, – ответила Кристина. – Вызвать подмогу?
– Пока нет. Макс, ты пока тоже выйди, но на всякий случай оставайся начеку. Если я не заору, не встревай.
Читет помялся, затем быстрым шагом ушел в одну из спален и полуприкрыл дверь.
Вольф распахнул входную дверь. За ней были двое – оба молодые, в смокингах, оба улыбались. И у обоих глаза были холодные.
– Мистер Тейлор?
Вольф кивнул.
– Извините за вторжение, но, может быть, если вы уделите нам минуту, это будет полезно и вам и нам.
– Значит, Хагерсмарк сболтнула, – пробормотал он, приглашая их в комнату. – Выпьете?
– Нет, спасибо. Не хотим отнимать у вас время. Меня зовут Хендерс, это – мистер Найсмиг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58