– Вы покупаете драгоценные камни?
– Это написано на моей вывеске.
– У меня есть кое-что на продажу, – сказал я. – Наследство моего дяди. Он почти всю жизнь был солдатом, а на прошлой неделе умер.
Я вынул обломок меча Эрна и его усыпанный самоцветами кинжал. Конечно, история получалась гниловатая, но я не смог изобрести ничего лучше.
Ювелир внимательно посмотрел на то и другое, перевел взгляд на меня, а потом опять уставился на оружие.
– Как я понимаю, это был офицер, – сухо заметил он.
– Нет, сэр. Но он сражался против каллианцев и рассказал мне, что это оружие принадлежало одному из знатных господ, которых он убил в сражении.
Человек кивал, продолжая рассматривать оружие.
– Если вы говорите правду, – задумчиво сказал он, – в чем у меня нет, конечно, ни малейшей причины сомневаться, то за эти предметы, без сомнения, можно было бы выручить большие деньги у коллекционеров. И еще больше, если бы вы смогли вспомнить имя дворянина, у которого их отобрал ваш дядя.
Я покачал головой.
– С тех пор как я услышал эту историю, прошло уже немало лет. Мой дядя умер месяц назад, и я подумал, что в городе мне дадут за них лучшую цену.
– Вы правы, в городе покупателей на такие вещи, конечно, гораздо больше, чем в провинции, – согласился ювелир. – Если продавать их в том виде, в каком вы их принесли, то потребуется значительно больше времени, чтобы найти подходящего покупателя, хотя я на вскидку могу назвать троих, которых это оружие должно заинтересовать. Есть и второй вариант: вынуть камни из оправы и расплавить золото и серебро, которые я в таком случае куплю по цене лома, и ни грошом дороже.
– Это меня вполне устроит.
– Даже немного жаль уничтожать такую работу, хотя она, на мой вкус, слишком аляповата, – продолжал ювелир, – но зато в таком случае драгоценные камни почти невозможно опознать.
Я прикинулся озадаченным.
– Я не понимаю вас.
– Конечно, конечно. А теперь, если вы позволите, я хотел бы отлучиться на минуту, чтобы вызвать моего партнера.
Он чуть заметно растянул губы в улыбке и направился в глубину своей лавки.
– Если ваш партнер носит серую униформу или похож на городского стражника, – сказал я ему вслед, – то у вас не хватит времени на то, чтобы получить какую-нибудь награду.
Ювелир снова улыбнулся.
– Я не люблю общаться с агентами правопорядка еще больше, чем вы, если, конечно, такое можно представить, – ответил он и исчез за занавеской.
Его не было почти десять минут, и я чуть было не решил удрать. Несколько раз я открывал дверь и высовывался наружу, с беззаботным, как мне казалось, видом оглядывая улицу в обоих направлениях, чтобы не оказаться захваченным врасплох?
Ювелир возвратился в обществе женщины, которая была по-настоящему огромной: не просто жирной, но огромной во всех измерениях.
– Интересные предметы вы нам предложили, – сказала она, и ее голос соответствовал габаритам. – А почему вы выбрали нашу лавку?
Я ответил совершенно честно:
– Она оказалась второй, на которую я наткнулся. В первой витрине не было выставлено ничего стоящего, и поэтому я решил, что я не получу там своей цены.
– У вас есть какой-нибудь Талант? – внезапно спросила женщина.
Я почувствовал холодок.
– О волшебстве я не имею ни малейшего представления.
Женщина нагнула голову, отчего затряслись ее многочисленные подбородки.
– Эти самоцветы очень дороги, – сказала она. – Что бы купить их, нам придется заплатить вам большие деньги. Как вы желаете совершить сделку?
– Я предпочту получить золото, причем в мелкой монете. Там, где я живу, очень трудно с разменом крупных монет, – ответил я.
– Легко нести, легко тратить, – согласилась она. – Вы намерены потратить их здесь, в Никее?
– Ваш вопрос не из тех, на которые я имею обыкновение отвечать.
– Значит, вы собираетесь путешествовать, – утвердительно произнесла женщина, как будто я своими словами удовлетворил ее любопытство. – Но не скажете мне куда.
Я покачал головой, как бы невзначай запустил руку в мешок и взялся за рукоять меча.
– Мы не желаем вам никакого вреда, – сказала женщина, – в отличие от многих других обитателей Никеи, которые сбились с ног, разыскивая мужчину с длинными белокурыми волосами, красивым лицом и крепкого сложения.
– Но это не я, – отозвался я, стараясь говорить беззаботным тоном, – поскольку я никому не причинил зла.
– В наше время, – возразила женщина, – злом является полное беззаконие.
– Это-то я видел.
– Как бы вы отнеслись к тому, если бы я сказала: наверху, в нашей собственной квартире, есть большая ванна; моя собственная ванна. Вас это могло бы заинтересовать? – спросила женщина. – А в кабинете рядом с ванной найдется пузырек с краской, которая быстро превратит белокурого человека в черноволосого. Причем человек может войти туда с длинными волосами, а выйти с короткой стрижкой.
Я пристально вглядывался в ее лицо.
– А каким может быть ваш интерес в моих делах?
Она пожала плечами:
– Нам нравится видеть наших клиентов счастливыми.
Внезапно ситуация показалась мне очень забавной, и я рассмеялся.
– Насколько все это уменьшит цену, которую вы мне заплатите?
– Ни на грош, – ответила она. – Я намеревалась предложить вам две сотни и еще семьдесят пять… – она взяла кинжал и еще раз осмотрела его, – нет, три сотни и еще семь монет золота. Это составит что-то между четвертью и половиной той цены, которую за эти драгоценные камни дадут на ювелирном рынке. Я могла бы добавить, что, если бы была бесчестной, каковой я не являюсь, или скупала бы краденое, чего я тоже не делаю, то взяла бы себе еще десять процентов от цены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154