Ц Африка начинается за Каналом.
Постепенно их отношения становились все более доверительными, нежными,
можно сказать. А можно не говорить, потому что известно, какой смысл привы
кли вкладывать люди в это простое и ясное слово, когда речь заходит об отн
ошениях мужчины и женщины. Но вот ведь беда какая («Беда. Беда», Ц поняла в
друг Лика через пару месяцев), не было и не могло быть между ними никаких т
аких отношений. Ему было девяносто шесть лет, и он был уже выше ЭТОГО.
Ц Кстати, не помню, я говорил тебе, что слушал Маяковского в Политехничес
ком музее?
В этом был весь Макс. Он и Маяковского видел; и с Багрицким пил водку в Моск
ве; и дрался с нацистами на улицах Берлина и Мюнхена; и говорил с Долорес И
баррури в Мадриде; и организовывал поставки оружия в Палестину; и был дру
жен со старшим Снэ, хотя тот был лидером компартии, а Макс с коммунистами у
же разошелся. Он был крутым мужиком в свое время. Это чувствовалось и тепе
рь еще, но теперь это был лишь отзвук былого, послевкусие, тонкий, но слабы
й аромат иной эпохи, другой жизни.
Вот ведь трагедия какая. Они разминулись. По минимуму на три десятка лет. П
о максимуму Ц на полстолетия.
Ц Макс, а почему ты один? Ц спросила Лика однажды.
Ц Не знаю, Ц сказал он, и так он это сказал, что больше к этой теме они не во
звращались.
Через полгода он пригласил ее «проветриться».
Ц Прокатимся в Нью-Йорк, Ц сказал он как-то утром за завтраком. Ц Чудны
й город для тех, кто знает, что там к чему, конечно.
И они отправились в Америку…

Ц Kukjavel! Ц сказал неожиданно Макс и со злостью бросил толстую газетную кип
у на журнальный столик.
Лика вздрогнула, так резко и с такой интонацией он произнес незнакомое, н
о со всей очевидностью бранное слово.
Ц Что ты сказал?
Ц Это по-шведски, Ц раздраженно бросил старик. Ц Дай, пожалуйста, чего-
нибудь выпить. Там, в баре, должен быть виски.
Ц А все-таки?
Ц Что все-таки?
Ц Что ты сказал? Ц Лика открыла бар и стала искать виски.
Ц Сказал: «мудак», Ц усмехнулся старик. Ц Надеюсь, ты не в первый раз ус
лышала это слово?
Ц Нет, Ц пожала плечами Лика. Ц Тебе какой?
Ц А, все равно!
Ц «Тичерс» подойдет?
Ц Пусть будет «Тичерс».
Лика свинтила с бутылки пробку и плеснула в стакан на два пальца (как в гол
ливудских фильмах).
Ц Сигареты там тоже есть? Ц спросил между тем Макс.
Ц Есть, но…
Ц Никаких но, милая. Нам теперь это здоровье ни к чему.
Ц То есть как? Ц опешила Лика. Ц Что случилось-то?
Старик взял из ее рук стакан и сделал большой глоток, потом открыл пачку «
Мальборо», достал сигарету, прикурил (в пепельнице лежал фирменный короб
очек спичек) и снова отпил из стакана.
Ц Подожди. Дай-ка мне телефон.
Номер телефона Макс набрал по памяти, после чего Лика услышала очень стр
анный разговор, вернее, реплики только одного из собеседников. Удивило е
е и то, что собеседником Макса оказался, по всей очевидности, русский.
Ц Здравствуй, Федя! Ц сказал в трубку Макс. Ц Да, это я… Что?.. Нет, твоими м
олитвами… Я так понимаю, что ты по мне соскучился… Что? Не слышу!.. Нет, не до
ма…Ах вот оно что! Ты мог еще долго звонить, Федя, я в Нью-Йорке. Да… А почему
нет?…Встретиться?.. Трахнуть? Кого, прости господи, трахнуть?.. Ах, тряхнуть с
тариной? Так уж нечем трясти…Федя, ты не забыл, сколько мне лет?.. Да… Нет… Во
т как?.. Ладно, поищу…И где же?.. Помню!…Да… Очень смешно…А это не смешно. Я же т
ебе не напоминаю… Да, могу!…Напомнить?.. Хорошо…Нет, не с моей печенью…Ладн
о, обдумаю. Говорю, на досуге обдумаю…Нет…Да…До свидания…И тебе того же.

Макс повесил трубку и задумчиво посмотрел на стакан. Потом поднял его и в
ыпил оставшийся в нем виски одним глотком. Затем он закурил новую сигаре
ту Ц прежняя, пока он говорил по телефону, догорела в пепельнице до фильт
ра Ц и перевел взгляд на Лику. И Лика увидела перед собой совсем другого ч
еловека. Этот другой Макс выглянул откуда-то изнутри знакомого ей Макса.
Из глубин стариковского тела на нее смотрел другой Макс, жесткий, жесток
ий, он изучал Лику, что-то обдумывая, взвешивая, как будто примериваясь к ч
ему-то.
Ц Налей-ка мне еще, девочка, Ц сказал он наконец.
Ц Макс, может, не надо? У тебя же печень… Ц Лика была встревожена.
Ц Печень, это серьезно, Ц ответил Макс. Ц Но мы ее потом починим или пом
еняем…если доживем. Налей, пожалуйста.
Ц Все-таки ты можешь мне сказать, что случилось? Ц снова спросила Лика ч
ерез минуту, передавая ему стакан.
Макс поморщился, отпил немного и сказал:
Ц Случилось, милая, что мы, как говорят сейчас на твоей родине, попали. Чис
та канкретна. Оба.
Он не шутил. Лика видела это отчетливо.
Ц У тебя… у нас неприятности? Ц Лика еще надеялась, что все это старческ
ие бредни, и сама же в это не верила, потому что не таким человеком был Макс,
чтобы бредить. В глубине души она уже поняла, что случилось что-то серьезн
ое. Очень.
Ц Неприятности… Ц Макс как будто попробовал это слово на вкус. Ц Можн
о сказать и так. Только, Лика, это такие неприятности, которые обычно конча
ются летальным исходом.
Ц Нет, Ц сказал он, уловив мелькнувшую у Лики мысль. Ц Дело не во мне. Я бы
и не нервничал, в мои-то годы… А ты? А другие? Много других, Лика, очень много
…
Ц Что же делать? Ц растерянно спросила Лика. Ц Мы можем что-то сделать?

Ц Можем, Ц усмехнулся Макс. Ц И сделаем, но нам придется немного потруд
иться.
И они начали «трудиться». Для начала они вызвали такси и отправились кат
аться по городу. Прогулка их закончилась примерно через час на какой-то н
ичем не примечательной, но явно бруклинской улочке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28