- Тащи-и-и!
Внезапно оказавшаяся в руках Фабиана тяжесть и его поволокла вниз. Но рядом оказался Бурин и удержал его. Ким и Марина тоже приняли участие в подъеме, и медленно, дюйм за дюймом, они принялись вытягивать из каменного зева с бурлящей водой сначала Фабиана, затем Гврги и, наконец, Грегорина.
Откашливаясь и судорожно хватая ртами воздух, они попадали на мокрый пол.
- Если кто-нибудь ещё хоть раз скажет, - заговорил наконец Ким, - что созданное гномами служит вечно, то… то… - У него не нашлось слов.
- Кто бы мог предположить, что вода прорвется именно в том туннеле, где находимся мы, - вздохнул Фабиан. - Я скоро начну думать, что на нашей миссии лежит проклятие.
- Это не случайность, - сказала Марина. Все посмотрели на нее. - Я не знаю, что это было, но чувствую, что не случайность. Что-то помогло воде прорваться.
Она повернулась в сторону Грегорина, но старый гном не выказал никаких признаков беспокойства. Его лицо, насколько позволял об этом судить царивший там полумрак, было серым, как камень.
- Барабаны, - заявил Гврги.
Одно мгновение Ким не мог понять, что имел в виду болотник, поскольку никаких барабанных ударов не было слышно. И вдруг он догадался. Если пение Грегорина могло пробудить к жизни дремавшие жизненные силы старинной двери в лаборатории, то таким же образом звук, например барабанный бой, мог вызвать колебания камней. Для этого необходимо было только выбрать правильный тон и ритм. Он прислушался, не доносится ли снова пение скал. Но бушующая вода заглушала все прочие звуки.
- Дайте-ка мне карту, - обратилась Марина к Грегорину. - Хочу взглянуть, как мы будем отсюда выбираться.
Грегорин не стал спорить и протянул Марине завернутую в вощеную бумагу карту, которую Марина тотчас же развернула и начала изучать.
- Вот здесь, - произнесла женщина через некоторое время. - Вот здесь мы должны повернуть на запад.
Грегорин наклонился к Марине, чтобы также взглянуть на карту. Он внимательно следил за её пальцем и пояснениями. Киму до сих пор оставалось непонятным, как вообще можно ориентироваться в этом клубке линий.
Ледяная капля, упавшая на затылок, отвлекла Кима от раздумий.
Вода полностью залила весь нижний туннель и пенилась в шахте, ведущей наверх.
- Пойдемте, - произнес Фабиан, - нам необходимо двигаться дальше. Если вода поднимется ещё выше, то мы сможем утонуть и здесь.
Уставшие, промокшие и замерзшие, они вновь поднялись на ноги. Теперь впереди шла Марина, следом за нею двигались Ким, Гврги и Фабиан. Оба гнома замыкали шествие.
Через некоторое время они достигли следующей развилки, где их проводница немного замешкалась.
- Для нас не имеет значения, по какому туннелю идти, - произнесла наконец она. - Но левый, по-видимому, выведет нас наверх скорее.
Наверх, подумал Ким, когда они отправились дальше. Солнце, ласкающий ветерок; сейчас бы его устроила даже осенняя буря, - все, что угодно, кроме сырого застоявшегося воздуха подземных штолен и шахт. Деревья, цветы, поля и травы…
А потом Империя.
Ким, в самых дерзких мечтаниях иногда представлявший себя скачущим во главе легиона, припрятал эту мысль поглубже, чтобы никогда больше к ней не возвращаться. Как только они доберутся до гарнизона, он попробует найти себе спокойное местечко в тылу. Он не создан для битв и походов. Возможно, он даже напишет книгу о войне, но для этого достаточно будет хорошенько расспросить полководцев.
И тут он вспомнил ещё один эпизод из своего сна. Ким видел решающую битву между светом и тьмой. Ким был рад, что не увидел отдельных схваток, раненых, покалеченных и убитых. Он больше не хотел становиться героем. Нет уж, уважаемый фольк, говорил он себе, спокойная жизнь ученого - вот все, что тебе нужно.
- Хорошо, что ты тоже идешь с ними, Ким. - Как будто эхо донесло до него этот голос. - И кто знает, для чего это может понадобиться. - Это был голос магистра Адриона, его друга и наставника, чьи глаза он видел во сне. Ким огляделся по сторонам в поисках того, кто мог произнести эти слова, но нет, каждый из его спутников был занят собственными мыслями; голос раздался в нем самом.
Что же такое может ожидать впереди?
Туннель вел наверх, и чем выше они поднимались, тем более украшенными становились перед их взором стены. Работа гномов характеризовалась здесь уже не одними только практическими соображениями, но становилась все более искусной и изящной. Выступы сменились геометрическими орнаментами - здесь в виде изогнутых и пересекающихся линий, тут наподобие широкой каймы, там подобно бесконечно переплетенной ленте…
Но Киму было не до этого. Его сон стоял перед ним почти так же ясно, как детские воспоминания. И сердце подсказывало ему, что в этом видении содержится что-то исключительно важное. За время похода ему часто снились сны, но он знал, что именно в этом сне выплыло то, что так долго мучило его.
- Смотрите, - произнесла Марина, шедшая вместе с Грегорином во главе их отряда. - Мы должны перебраться через вон тот мост впереди, а затем, - она бросила взгляд на карту, чтобы удостовериться окончательно, - нужно будет снова повернуть направо; так мы снова окажемся в туннеле, ведущем на восток.
- Эта маленькая женщина удивительна. Что бы мы без неё делали? - заметил Бурин.
Вместо ответа Марина одарила его ослепительной улыбкой, и Ким спросил себя, не скрывается ли за этой улыбкой нечто большее, чем благодарность за похвалу. Магистр Адрион однажды в шутку назвал подобную улыбку соблазняющей, поскольку невеста дарит её своему суженому, с тем чтобы он не передумал вступать в брачный союз. Ким усмехнулся, когда эта мысль пришла ему в голову, ибо обронивший эту фразу Адрион Лерх был одним из самых закоренелых холостяков Эльдерланда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111