В девять, когда никто ничего разумного предложить не сумел, Нед с большой неохотой объявил в отделе тревогу, которая по своему определению исключала участие американцев. Как обычно, Нед, действуя, сохранял полное хладнокровие. Возможно, он подсознательно вышколил себя для подобного критического случая – так или иначе, как позднее сказал Брок, он двинулся по заранее проложенным рельсам. Клайву он ничего не сообщил: оповестить Клайва в нынешней ядовитой ситуации, объяснил мне Нед потом, или прямо отправить покаянную телеграмму в Лэнгли – разницы никакой.Нед сел за руль и поехал в Блумсбери, где в цепи подвалов под Рассел-сквер размещались подслушиватели нашей Службы. Он взял одну из служебных машин и, видимо, гнал ее, как черт. Старшей дежурной была Мэри, сорокалетняя любительница поесть, розовощекая, с замашками старой девы. Единственной обнаруженной ее любовью были недостижимые голоса. Нед вручил ей список всех известных контактов Барли, составленный исчезнувшим Уолтером по рапортам подслушивавших и наблюдавших. Не могла бы Мэри немедленно перекрыть их все? Сию же минуту?Естественно, Мэри ни под каким видом этого не могла:– Одно дело, Нед, слегка выйти за пределы инструкций. И совсем другое – дюжина несанкционированных подключений. Ну почему вы не желаете понять?Нед не захотел доказывать, что дополнительные подключения санкционированы уже имеющимся разрешением министерства внутренних дел, чтобы не тратить времени и сил, но позвонил мне в Пимлико как раз в тот момент, когда я откупоривал бутылку бургундского, чтобы как-то утешиться после грязного дня. Квартирка моя довольно-таки гнусная, и я открыл окно – выветрить запах кухни. Помню, во время нашего разговора я его закрыл.Разрешение на подключения к телефонам в теории подписывается министром внутренних дел, а если он отсутствует, то его заместителем. Однако тут есть один нюанс – этим правом обладает и юрисконсульт Службы при возникновении критических, не терпящих отлагательства ситуаций, но он обязан подать письменное объяснение до истечения суток. Я нацарапал свое разрешение, скрепил его подписью, выключил газ под варившейся брюссельской капустой, схватил такси и двадцать минут спустя вручил разрешение Мэри. Не прошло часа, как все двенадцать контактов Барли были перекрыты.Что я думал, пока проделывал все это? Что Барли покончил с собой? Нет и нет. Его терзали опасения за живых. И меньше всего он хотел бросить их на произвол судьбы.Но я взвешивал возможность, что он покинул строй, и, пожалуй, худшее, что мне вообразилось, был Барли, разразившийся рукоплесканиями, ибо пилот Аэрофлота объявил, что их самолет возвратился в воздушное пространство Советского Союза.Тем временем Брок по распоряжению Неда убедил полицию срочно найти по радио водителя такси, который в семнадцать тридцать взял на углу Олд-Комптон-роуд высокого пассажира с саксофоном, назвавшего адрес в Найтсбридже, но, возможно, в пути попросившего отвезти его куда-то еще. Да, теноровый. Баритоновый саксофон примерно вдвое больше. К двадцати двум водитель объявился. Он повез Барли в Найтсбридж, но на Трафальгар-сквер тот действительно передумал и сказал, что ему нужно на Харли-стрит. Счетчик набил три фунта, Барли дал водителю пятифунтовую бумажку и сказал, чтобы сдачу он оставил себе.Маленькое чудо сообразительности вкупе с записями покойного Уолтера помогло Неду найти связь – Эндрю Джордж Макреди, он же Энди, бывший трубач-джазист, фигурирующий в списке контактов Барли, был три недели назад принят в Приют Сестер Милосердия на Харли-стрит (смотри записку карандашом миссис Макреди в Хэмпстед, номер 47 А, и лапидарную пометку Уолтера на повестке дня: «Макреди – гуру Барли в вопросах смертности»).Я живо помню, какой мертвой хваткой держался обеими руками за поручень, пока Нед вел машину на Харли-стрит. В Приюте нам объяснили, что Макреди держат на снотворных. Барли просидел с ним около часа, и они даже сумели обменяться десятком слов. Старшая ночная дежурная, только что сменившая дневную, предложила Барли чашку чая – от молока и сахара Барли отказался, зато подлил в чай виски из карманной фляжки. Он предложил капельку дежурной, но она воздержалась. Тогда он попросил позволения «сыграть старине Энди пару его любимых вещей». И тихо играл ровно десять минут, как она разрешила. В коридоре несколько монахинь остановились послушать, и одна узнала «Сентиментальный блюз» Бейси. Он оставил свой телефонный номер, а на латунное блюдо для пожертвований у дверей положил чек на сто фунтов – «для крупье». Старшая дежурная пригласила его приезжать, когда он захочет.– Вы ведь не полиция? – спросила она меня расстроенно, когда мы уходили.– Господи, конечно, нет. С какой стати?Она покачала головой и ничего не ответила, но, по-моему, в нем ей почудился беглец, прячущийся от собственных поступков.Мчась назад в Русский Дом, Нед по телефону приказал Броку составить список всех лондонских клубов, концертных залов и кабаков, где в этот вечер играл джаз, и разослать туда столько наблюдателей, сколько он сумеет найти.Для полноты я внес свой юридический вклад: ни при каких обстоятельствах ни Брок, ни его наблюдатели не должны оказывать на Барли какое бы то ни было физическое воздействие или даже приближаться к нему. От каких бы прав Барли ни отказался, право на самооборону в их число не входит, а он мужчина очень сильный.Мы приготовились к долгому ожиданию, но тут позвонила Мэри, на сей раз сплошная патока:– Нед, по-моему, вам надо бы чуточку поспешить сюда. Некоторые ваши цыплятки проклюнулись.Мы рванули на Рассел-сквер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131