Свой кружок они тогда назвали искаженным греческим словом «круг», «собрание». Этот кружок и стал основой современного ку-клукс-клана.
В настоящее время в США ку-клукс-клан насчитывает 10 тысяч членов. Но было время, когда эта организация была более многочисленной. В начале XX века в ней состояло до 4 миллионов человек. Однако ее могущество определяется не количеством членов, а влиянием сил реакции, которые направляют ее действия...
Мой сосед по пляжу, не дождавшись от меня ответа на свой вопрос, продолжал:
— Если вы не были в Пьюласки, обязательно поезжайте. Этот город для каждого американца значит не меньше, чем Мекка для араба. Не посетить Пьюласки — это все равно что сидеть на берегу Ганга и не омочить ноги в его священных водах.
— Мне туда не по пути,— отозвался я.
— Я вам откровенно скажу, что думаю. Мы, белые американцы, все более теряем патриотические чувства, и черные этим умело пользуются. Разве не позор, что наш Роберт Шелтон сидит в тюрьме? Разве вы, белокожий человек, не стыдитесь этого?
Выражение моего лица, видимо, не понравилось ему.
— Теперь я вас понял,— продолжал белый расист,— у вас только кожа белая. Но у вас нет чувства ответственности за будущее белых людей на нашем континенте. Когда черные захватят все позиции, тогда будет уже поздно. Вы только подумайте, «великий дракон» объединенного клана Джорджии Келвин Крейг выставил свою кандидатуру в сенат и не прошел! А ведь мы могли бы иметь своего представителя в Капитолии. Вот так же, из-за отсутствия должной степени сознательности, не стал президентом и Барри Голдуотер, а это очень плохо. Ведь они оба утверждали, что для того, чтобы сохранить в Америке здоровую атмосферу, на городок с населением в 25 тысяч жителей достаточно иметь пятерых смелых мужчин!
— А что вы имеете в виду под «здоровой атмосферой»? — спросил я.
— У людей должно быть чувство страха. Демократия без этого может стать жертвой черных мошенников и коммунистов. Увы, коммунисты сейчас в некоторых отношениях стали даже опаснее черных. Они ведь уже один раз почти что правили Америкой.
— Когда? — удивился я.
— А с 1933 по 1945 год, когда президентом был Франклин Рузвельт.
— Но ведь Рузвельт был представителем крупного капитала.
Мне стало противно, и я оборвал разговор. После ми-путы молчания мой собеседник все-таки продолжал:
— А может быть, и вы коммунист?
Я помедлил, а потом в свою очередь сказал:
— Может быть, вам будет интересно узнать, что вы разговаривали с советским журналистом?
Мой сосед буквально подскочил с места.
— И вы, наверное, напишите о нашей беседе?
— Обещаю вам это сделать,— ответил я.
— Тогда, пожалуйста, не забудьте написать, что я коммунистов не боюсь,— сказал он как-то напыщенно.
Я обещал и это, хотя не мог понять, почему те, кто пугает других, часто сами говорят о собственном страхе... Когда мы утром уезжали из мотеля, я забыл наполнить бензином баки нашего «форда», и поэтому он вскоре остановился и, несмотря на все мои усилия, не двигался с места. К счастью, мы остановились в тени большого дерева. Пришлось заняться хичхайкерством, то есть голосовать на дороге, прося если не подвезти, то хотя бы поделиться бензином.
Приближался полдень, становилось все жарче. Мимо пролетали машины разных цветов и марок, их вели молодые и старые мужчины и женщины, но никто из них не хотел затормозить возле нас.
И вот наконец вдали послышался треск мотоцикла. По дороге мчались сразу три мотоциклиста. Обрадовавшись, я замахал им обеими руками. Послышался визг тормозов, и три негра остановились возле нас. На головах у них были синие шлемы, на плечах куртки из искусственной кожи, на ногах ковбойские штаны. Мы объяснили им свое бедственное положение.
— Боюсь, наш бензин вам не подойдет, он ведь черный,— пошутил один.
— А разве мотоциклы заливают другим бензином? — в тон шутке ответил я.
— У негров черная кожа, черная кровь и черное сердце. Почему у них должен быть светлый бензин?
Мы почувствовали себя весьма неловко.
— Не беспокойтесь, черный бензин гораздо лучше, чем белый. Шутки в сторону. Бензина у нас достаточно, и мы вам поможем.
Все было сделано очень быстро. Я включил мотор и с радостью почувствовал, что машина снова на ходу.
— Сколько я вам должен?
— Черный бензин но продается. Номер вашей машины свидетельствует, что вы из Нью-Йорка. Так вот, передайте привет Эмпайр стейт билдинг. Мы уже слышали, что его верхушка все более темнеет, потому мы и приветствуем его.
Я начал кое-что понимать. Разговор заинтересовал меня, и я решил продолжить его:
— У меня есть хорошие яблоки. Правда, они не черные, а желтые, но, может быть, вы отведаете их.
Негры тоже заулыбались. Все принялись за яблоки, и настроение улучшилось.
— Мы здесь стояли более получаса, и никто не остановился, чтобы помочь нам,— сказал я.— И вот наконец в джунглях Луизианы нам помогли.
— Негры злы, когда их преследуют,— заметил один из мотоциклистов.— А в нашей стране негров преследуют часто. Теперь, когда у черных граждан США иссякло терпение и они вышли на улицы, требуя защиты своих человеческих прав, белые расисты отнесли эти действия к разряду уголовных преступлений. Более того, они все уголовные преступления стараются приписать людям с черной кожей. Теперь все громко говорят о беспорядках, возникающих по вине черных, и совершенно не хотят замечать преступлений белых. Белая Америка не боится беспорядков вообще, она боится только беспорядков, якобы вызываемых черными. Белый убийца и грабитель для американцев гораздо более привлекателен, чем молодой негр, требующий для себя права учиться в университете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100