– Да.
– Чего он хочет?
– Думаю, он хочет убить Тургенева.
Воцарилась неловкая гнетущая тишина. Единственным звуком было участившееся тяжелое дыхание Дмитрия.
Знание русского языка быстро возвращалось к Локу, как нечто давно забытое, но родное. В московском аэропорту он сбивался на простых фразах. Теперь, когда все мосты за его спиной были сожжены, он странным, но почему-то успокаивающим образом стал почти таким же русским, как эти двое. Он как будто снова изменил свою личность.
– И он хочет, чтобы мы помогли ему в этом, дружище, – наконец сказал Воронцов. – Нам самим пришлось признать, что Тургенев – главная спица в колесе.
Дмитрий хмурился и кивал. Его рука с бутербродом, протянутым Воронцову, неопределенно замерла на полпути.
– Дело гораздо крупнее, чем мы могли себе представить...
– А тебе не кажется, Алексей, что ты слишком доверяешь американцу, который успел лишь войти и поздороваться?
– Послушайте... – начал Лок, но Воронцов перебил его:
– У нас нет времени на объяснения, Дмитрий. Уже слишком поздно.
Дверь снова открылась, и все повернулись к ней. К своему изумлению, Лок увидел доктора Шнейдера.
– Дэйв? Дэвид Шнейдер?
Он поднялся со стула. Выражение недоверия на лицах обоих русских поразило его еще больше, чем неожиданная встреча.
– Джон? Что ты...
Каким-то шестым чувством Лок угадал, что все изменилось и Шнейдер опасается его точно так же, как русские не доверяют Шнейдеру и встревожены тем, что он видел Лока в их обществе.
Лок и Шнейдер обменялись рукопожатием. Воронцов крепко сжал рукоять пистолета. Предохранитель был по-прежнему сдвинут в боевое положение. Конечно, поднимется шум, но при необходимости он застрелит Шнейдера... если Лок перестанет закрывать линию огня. Послышался писк сигнала, и Шнейдер вынул пейджер из кармана своего медицинского халата.
– Я вернусь через минуту, Джон. Тогда ты расскажешь мне, какого черта ты оказался здесь и к тому же в палате начальника местной полиции!
Дверь за ним закрылась.
– Быстрее, Дмитрий, убери Лока отсюда! Увези его к себе на дачу.
– Что? – Лок непонимающе уставился на Воронцова.
– Он играет в чужой команде, Лок. Шевелитесь! Кто с тобой в машине, Дмитрий?
– Голудин. А что?
– Заберите его с собой и сидите тихо, пока я не придумаю, как выбраться из этого дерьма. Двигайтесь! – Лок повернулся к Воронцову в тот момент, когда майор добавил: – Свяжись с Марфой или с Любиным, пусть приедут ко мне для охраны.
– Что здесь происходит? – спросил Лок.
– Я спасаю вам жизнь, мистер Лок. Удовлетворитесь этим.
Дмитрий уже стоял у двери и выглядывал в коридор.
– Теперь, когда Шнейдер видел вас, ГРУ и сам Тургенев узнают об этом через десять минут. Насколько я понимаю, их единственным решением будет прикончить вас на месте, – объяснил Воронцов.
– Все чисто, – сообщил Дмитрий, вернувшись в палату, и свирепо взглянул на Лока. – Теперь им известно, что ты разговаривал с нами. Какого дьявола ты вообще приперся сюда?
Лок медлил при виде его очевидной неприязни и замешательства. Он посмотрел на Воронцова, чье израненное тело напряглось и приподнялось с подушек, словно борясь с цепями, а не с гипсом и одеялами. Затем он кивнул:
– О'кей. Но как же вы?
– Просто поезжайте с Дмитрием и ни о чем не спрашивайте. Пока что я в безопасности, а вот вы – нет. Давайте, не медлите!
Дмитрий вытащил Лока в коридор, и тот подчинился настойчивости русского. Его первое разочарование превращалось в сущий кошмар. Один тяжело ранен и прикован к больничной койке, другой уже подозревает его во всех грехах, и он слышал лишь три других фамилии. Пять человек – не слишком многочисленная армия.
Он торопливо пошел вслед за Дмитрием, остро ощущая отсутствие оружия в кармане или наплечной кобуре.
* * *
– Нет, Шнейдер звонил мне лишь минуту назад. Прошло меньше десяти минут с тех пор, как он видел американца в палате Воронцова.
– Этого может оказаться достаточно, – ответил ледяной голос Тургенева. Бакунин скорчил гримасу и отодвинул трубку подальше от уха. – Какие меры вы приняли?
– Сперва я должен знать, каких результатов вы хотели бы добиться, – Бакунин осклабился и вылил остатки кофе в кружку свободной рукой.
– Прекрасно. Разберитесь немедленно и окончательно.
«Эге, кажется, он не один в кабинете?»
– Вы уверены?
– Да.
– Вы хотите убрать американца?
– Да.
– Как насчет остальных?
– Всех, кто окажется в непосредственной близости...
Да, у него явно был посетитель.
– Воронцов?..
– С ним позже. Спасибо, что дали мне знать. Обеспечьте выполнение на надлежащем уровне.
Тургенев выключил телефон и положил аппарат на стол, как будто устанавливая барьер между собой и гостем. Пурга, набиравшая силу, швыряла снежные заряды в панорамное окно кабинета, подсвеченное огоньками системы безопасности. Тургенев сел и примирительно улыбнулся своему собеседнику, который все это время стоял с равнодушным видом.
– Прошу прощения за вынужденную паузу, Хамид. Вы говорили...
Иранец, смуглый и собранный, как свернувшаяся кольцами змея, поправил большие очки с дымчатыми стеклами. Он был скорее небрит, чем бородат, воротничок его рубашки под серым шелковым костюмом был застегнут на все пуговицы.
– Мой друг, я просто сообщаю о нетерпении Тегерана в связи с задержкой груза, – он улыбнулся и сложил пальцы домиком: прямо-таки мулла из Министерства защиты Исламской Революции, а не офицер разведки. Хамид был так же безжалостен, хитер и вышколен, как лучшие офицеры КГБ. «Как и я сам», – подумал Тургенев. Однако присутствовала какая-то жуткая убежденность в его злоупотреблении властью, в актах шпионажа, в пытках и подавлении инакомыслия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127