Я могу воспроизвести определенную часть разговора, и мистер Мейсон услышит как собственный голос, так и голос лица, находившегося вместе с ним в комнате.
– Вы не можете подвергать сомнению слова своего собственного свидетеля, – заметил Мейсон.
– Могу по существу вопроса, но не по характеру, – ответил Гамильтон Бергер.
– Предположим, в комнате находилась _н_е_ Дикси Дайтон? – обратился к окружному прокурору судья Леннокс.
– Минерва Хамлин совершенно определенно дала показания, что это была Дикси Дайтон.
– Это показания всего лишь одной свидетельницы.
– Но это единственное доказательство, _п_о_к_а_ представленное Суду, – заметил Гамильтон Бергер.
Судья Леннокс провел рукой по лбу, поджал губы и наполовину развернулся на стуле, очевидно, чтобы не встречаться глазами с представителями сторон и сосредоточиться.
На несколько минут в зале наступила напряженная тишина.
– Задайте _е_м_у_ этот вопрос, – наконец сказал судья Леннокс. Прямо спросите его об этом. Была ли та женщина Дикси Дайтон или нет?
– О, нет, – ответил Гамильтон Бергер. – Это единственный вопрос, который я не намерен задавать.
– Почему нет? – решил выяснить судья Леннокс.
– Потому что если мистер Мейсон станет отрицать, что с ним в комнате находилась Дикси Дайтон, он будет давать показания, как мой свидетель. Я собираюсь ставить мистеру Мейсону только такие вопросы, на которые я уже получил ответы, причем правильные ответы, так что, если мистер Мейсон хочет победить меня, разнеся в пух и прах мою версию своими показаниями, я, в таком случае, смогу отправить его в тюрьму за лжесвидетельство.
– Наверное, я сам открыл дверь для подобного, господин окружной прокурор, – улыбнулся судья Леннокс. – Вы хотели передать эту угрозу мистеру Мейсону, а я предоставил вам прекрасную возможность.
– Факт остается фактом: я объяснил свою позицию, – мрачно заявил Гамильтон Бергер.
– Несомненно, – подтвердил судья Леннокс.
Опять последовало молчание, затем судья повернулся к Мейсону:
– Мне хотелось бы выслушать ваше мнение по этому поводу, мистер Мейсон.
– Как адвокат Морриса Албурга, я утверждаю, что его не связывают никакие заявления, сделанные Дикси Дайтон.
– Связывают, как одного из двух обвиняемых и участника сговора, возразил Гамильтон Бергер.
– В таком случае, любой человек может зайти в гостиницу, заявить, что господин судья охотится за каким-то человеком с целью совершения убийства, а потом вы станете доказывать, что судья Леннокс виновен в убийстве, предоставив труп и запись того разговора?
– Но это совсем другое дело, – рявкнул Гамильтон Бергер.
– В каком плане описанный мной вариант отличается от обсуждаемого?
– А что с обвиняемой Дикси Дайтон? – вставил судья Леннокс.
– Ваша Честь, даже если Дикси Дайтон находилась в той комнате и заявила, что Моррис Албург в тот момент совершал преступление, она все равно не может быть судима и доказательства не могут представляться таким образом, если она не причастна к самому убийству.
– Но она причастна, – возразил Бергер.
– Докажите.
– Именно это я и пытаюсь сделать.
– Тогда делайте это последовательно, а не шиворот-навыворот. Не впрягайте телегу перед лошадью.
– Минутку, – перебил судья Леннокс. – Сложилась странная ситуация. Я понимаю, что пытается донести мистер Мейсон. Он тщательно продумал вопрос и мне его точка зрения кажется разумной.
– Но, Ваша Честь, – запротестовал Гамильтон Бергер, – неужели вы не уяснили ситуацию? Перри Мейсон находился в той комнате вместе с Дикси Дайтон. Дикси Дайтон прямо заявила – я заверяю, что она говорила без обиняков, четко произнося каждое слово, потому что все записано на диске что Моррис Албург намерен убить Джорджа Файетта. Вскоре после этого был обнаружен труп Джорджа Файетта и достаточное количество доказательств, связывающих Морриса Албурга с тем преступлением.
– Очень хорошо, – сказал судья Леннокс. – Однако, вам, в первую очередь, придется доказать, что заявление сделала именно обвиняемая Дикси Дайтон, как уже указывал мистер Мейсон, и, как он также обращал наше внимание, была причастна, или как-то связана с убийством, или вступила в преступный сговор.
– Что касается преступного сговора, мы намерены доказать его через косвенные улики. Мы не можем представить запись разговора двух обвиняемых, где бы они говорили что-нибудь вроде: «Давай прикончим Джорджа Файетта». Мы покажем это через заявления и поведение сторон, – пообещал окружной прокурор.
– Конечно, вы можете облегчить ситуацию, спросив мистера Мейсона, говорила ли обвиняемая Дикси Дайтон то-то и то-то в определенную дату, заметил судья Леннокс.
– Я не знаю, что ответит мистер Мейсон на этот вопрос. Он может отрицать подобное, и тогда я оказываюсь подвергающим сомнению слова своего собственного свидетеля. Я не хочу подобного. Я хочу, чтобы рассматриваемые аспекты оставались в узких рамках доказательств, чтобы мистер Мейсон отвечал на вопросы в соответствии с фактами, как я их понимаю, или сделал себя уязвимым для преследования за лжесвидетельство.
– Да, я вижу вашу точку зрения, – сказал судья Леннокс. – Я понимаю ситуацию – вернее, дилемму – но фактом остается то, что разрешать ее все равно придется в соответствии с установленными правилами ведения судебного процесса. Я считаю, что этого свидетеля нельзя заставлять отвечать на поставленный вопрос в связи с высказанным возражением за обоих обвиняемых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70