— Иногда я задумываюсь над тем, как у тебя это получается? И почему до сих пор женщины не вытащили золотые коронки у тебя изо рта, не сорвали с тебя рубашку, а самого не выбросили на съедение рыбам?— Значит, все-таки дело в страховке?— Семьдесят пять тысяч долларов и двойная компенсация в случае несчастного случая.— Так с чего же в таком случае мы начнем?— Ты начнешь с разговора с миссис Бакли, ее имя Дафни. Не правда ли, звучит, как название какого-то блюда?— И ты позволяешь мне с ней поговорить?— Не волнуйся, все финансовые детали с ней уже обговорены. Можешь спокойно дать ей возможность рассказать тебе все, положив ножку на ножку и придумывая все, что ей придумается. Но ничего не поможет.Гонорар определен, и, если ты хочешь знать о таком типе женщин, Дональд, она даже бровью не поведет в твою сторону. Она знает, что я не дам ей ни на цент снизить мой гонорар.— Где мне ее найти?— В жилом квартале Рейнголд, квартира 721, она ждет.Надеюсь, она тебе расскажет всю правду, если еще не передумала, пока ты тут ковырялся и изображал доброго дядюшку.— А как насчет денег на расходы?— Она оставила на расходы три сотни. И, смотри, ни цента больше, иначе придется тратить из нашего гонорара.— Но этого будет недостаточно.— Нет, уж постарайся уложиться.— Хорошо, я выпишу чек на три сотни долларов, — ничего не оставалось мне, как согласиться.— Ты можешь пока взять на расходы пятьдесят, потом зайдешь и возьмешь еще, если понадобится.— Нет, я так не работаю! Начну с тремя сотнями в кармане, а потом, если понадобится, потребую еще, а если не израсходую их, то верну.Берта начала медленно краснеть, но я не стал дожидаться нового взрыва возмущения, распахнул дверь и вернулся к себе в офис.Элси все еще разговаривала с Сандрой Иден.— У девочки есть какие-нибудь фотографии? — спросил я, глядя на записи, которые сделала Элси.— Она думает, что у ее матери они есть.— Как ты сюда добралась? — спросил я Сандру.— Автобусом.— Хочешь обратно доехать со мной на машине?— С вами?Я кивнул. У нее сразу загорелись глазки.— С большим удовольствием, — проворковала она.— Пошли.Элси Бранд проводила нас задумчивым взглядом.Я получил у кассира причитавшиеся мне на расходы три сотни, посадил Сандру в старенькую машину нашего агентства, и мы помчались на встречу с ее матерью. Они жили в довольно облезлом доходном доме, и миссис Иден, естественно, не ждала никаких посетителей.— Я похожа на пугало, — засмущалась она, — и просто не могу сейчас с вами беседовать. Я должна надеть на себя что-нибудь поприличнее.— Мне нужен ваш голос, а не ваш внешний вид.И, знаете, у меня очень мало времени, миссис.— Сандра сказала мне, что идет в ваше агентство. — Она посмотрела на Сандру, и я увидел в ее глазах огромную любовь к девочке. — А я ее предупреждала, что вряд ли это дело вас заинтересует, ведь понадобятся деньги, чтобы вести расследование.— Ну, вообще-то вы правы, — ответил я.— А денег у нас нет, как и многого другого.— Вы работаете?— Работала.— Бросили из-за нездоровья?— Меня попросили уйти с работы, они считали, что я ее выполняю слишком медленно. Хотя я согласилась бы работать, даже если бы боль была вдвое сильнее…Я боролась с ней…— А что за болезнь у вас?— Думаю… у меня опухоль. Доктора советовали сделать операцию еще полгода назад.— И вы ждете эту операцию шесть месяцев?— Я должна была работать, а сейчас на операцию просто нет денег.Я поднялся, прошел в небольшую кухоньку и открыл холодильник. В нем стоял пакет с молоком и ничего больше: ни яиц, ни масла, ни мяса.Она разозлилась.— Что это вы себе позволяете, идете в кухню, будто у себя дома?— Извините, миссис Иден.— Знаете, мистер Лэм, думаю… — голос ее задрожал, — я не могу себе позволить быть слишком гордой…— Расскажите о дядюшке Эмосе, — попросил я.— Его полное имя Эмос Гейдж. Он должен скоро получить деньги от фонда опеки, которые оставил ему его дядя.— Как имя этого дяди?— Элберт.— Расскажите об этих деньгах.— Эмос Гейдж должен их получить, когда ему исполнится тридцать пять лет, но только в том случае, если он не совершит до этого никакого преступления.Если же он не доживет до этого возраста или совершит преступление, то деньги переходят к различным фондам милосердия.— Сколько лет сейчас Эмосу Гейджу?— Должно исполниться тридцать пять через несколько недель. До этого срока попечители выдают ему небольшую сумму на жизнь.— Трудная ситуация… Вождение машины в нетрезвом состоянии — это уже преступление. И очень многие его совершают, находясь в разной степени опьянения.— Ну… это именно то, что и беспокоило дядюшку Эмоса, тем более что у него бывают периодические запои. Сандра рассказывала, наверное, вам об этом.— Мы сэкономим массу времени, если вы будете обо всем говорить сами.— Вы хотите сказать, что ваше агентство берется за наше дело?— Пока я еще не могу этого утверждать с полной уверенностью, но, надеюсь, мы что-нибудь придумаем.— У меня нет денег, я не смогу вам заплатить.— Знаю.— И если вы его даже найдете, это тоже может принести не много радости.— Что вы имеете в виду?— Думаю, что это именно тот случай: он, очевидно, вел машину в нетрезвом состоянии, где-то по дороге его арестовали, а он мог назвать полиции не свое имя…— Как же это может быть, ведь водительские права на его имя?— Он мог их и не показать. Даже мог выбросить.— Что, он такой хитрый мужик?— Очень хитрый и сообразительный, но не во всех вопросах.— Хорошо, я попытаюсь его найти, но что, если его все-таки заключили в тюрьму за вождение в нетрезвом виде?— Тогда он не получит своих денег.— Какая сумма его ждет?— Мне кажется, сейчас это что-то около семисот пятидесяти тысяч долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8