Ей придется несладко, когда она начнет давать показания о тех счетах.
- Но, шеф, разве это корректно?
- Нет, конечно, но после того, как я задам ей десяток-другой вопросов, у присяжных сформируется определенное мнение. Судья Даккер, несомненно, придет в бешенство. Бюргер станет орать. Ничего не поделаешь, надо идти на это и держаться до тех пор, пока не прибудет Мэри, а тогда я выдам им свою версию. Будет грандиозный фейерверк, Делла.
- А знаете, - произнесла Делла задумчиво, - в этом что-то есть. Стефани Фолкнер вполне могла подменить револьверы, потому что подумала, что Гарвин виноват в убийстве Кассельмана.
- Умница! - улыбнулся Мейсон. - Видишь, я даже тебя убедил. Но если я сумел убедить тебя, наверняка мне поверит кое-кто из присяжных.
- Не забудьте - последнее слово за Гамильтоном Бюргером, предупредила она.
- Пусть только попробует опровергнуть - завязнет в трясине. Все собранные им улики вертятся вокруг этих двух револьверов, а второго-то у них нет. А поскольку его нет, он не сможет опровергнуть мое утверждение о том, что Стефани Фолкнер, безумно любя Гомера Гарвина, пытаясь его спасти, подменила оружие и готова взять на себя его вину, лишь бы любимый ею человек остался на свободе.
- Ну, шеф, это будет драма в духе Шекспира! Нет, в самом деле, я абсолютно убеждена, что так и было.
- Разумеется, все так и было, - уверенно произнес Мейсон. - Вот почему она отказалась давать показания.
Глава 20
Ровно в два часа дня судья Даккер объявил:
- В связи с тем, джентльмены, что все присяжные и обвиняемая на месте, суд возобновляет заседание. Слово предоставляется защите.
- С разрешения суда, я хотел бы заявить, что у меня имеется несколько вопросов к одному из свидетелей обвинения.
- Возражаю, - ответил Бюргер. - Обвинение закончило изложение дела, и дальнейший опрос свидетелей прекращен.
- Кого вы хотите вызвать? - спросил судья Даккер. - Еву Эллиот.
- Просьба защиты удовлетворена. Свидетель, пройдите вперед для дачи дальнейших показаний, - постановил судья Даккер.
Когда Ева Эллиот шла по проходу между рядами стульев, Мейсон украдкой взглянул на свои часы. Она грациозно уселась на стул в лучших традициях голливудских фильмов.
- Мисс Эллиот, мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Скажите, вы имели опыт секретарской работы, прежде чем стали работать у мистера Гарвина?
- Возражаю против вопроса, так как он является недопустимым, не относящимся к делу и несущественным, - запротестовал прокурор.
- Возражение принимается, - подтвердил судья Даккер.
- Входило ли в ваши обязанности оформление счетов? - зашел с другого края Мейсон.
- Да, сэр.
- Вы обычно печатали на машинке чеки на оплату этих счетов и мистер Гарвин их подписывал?
- Да, сэр.
- Правда ли, что, будучи секретарем мистера Гарвина, вы отпечатали и передали на подпись боссу чеки на сумму в несколько тысяч долларов для оплаты счетов кампании "Акме", расположенной по адресу: Четэм-стрит, 1397, которой в действительности не существует и которой не направлялись никакие заказы.
- Минуточку! Минуточку! - закричал Гамильтон Бюргер. - Ваша честь, подобные вопросы выходят за рамки слушаемого дела. Перекрестный допрос является некорректным. Я возражаю на тех же основаниях.
Судья Даккер задумчиво погладил подбородок.
- По-моему, возражение обвинения верно, и суд попросил бы защиту увязывать свои вопросы с существом дела.
- Другой мой вопрос, - продолжал Мейсон, - касается следующего: не находилось ли лицо, присылавшее эти счета, в сговоре со свидетелем и как результат этого не настроено ли оно враждебно к мистеру Гарвину из-за страха быть разоблаченной?
Судья Даккер нахмурился и проговорил:
- Я разрешаю ответить на данный вопрос, хотя он носит технический характер и может иметь только весьма отдаленное отношение к делу, но вместе с тем достаточно взглянуть на свидетеля, чтобы понять, что в ее поведении есть что-то такое...
- Ваша честь, - вскричала Ева Эллиот со слезами на глазах, - клянусь, я не брала ни цента из этих денег. Мистер Кассельман обещал мне, что...
- Договаривайте, - строго сказал судья Даккер.
- Я не думаю, что она должна давать показания, - возразил Гамильтон Бюргер. - Это свидетельство притянуто за уши с целью дискредитировать свидетеля, в показаниях которого не приходится сомневаться.
- Я не усматриваю тут никакой дискредитации, - сердито заметил судья Даккер. - Ведь защита не приобщает эти показания к делу. Я прошу свидетеля взять себя в руки и успокоиться. Итак, вы упомянули имя Кассельмана, мисс Эллиот.
Ева Эллиот, плача, ответила:
- Он обещал устроить меня на эстраду в своем новом мотеле. Он... он лгал... он постоянно меня обманывал... он обещал...
Внезапно дверь в зал заседаний открылась, и Мэри Барлоу, на последних днях беременности, медленно двинулась по проходу, держа в руке бумажный пакет.
Судья Даккер изумленно уставился на нее. Присяжные последовали его примеру, а потом в ее сторону повернули головы все сидящие в зале.
Мэри подошла к барьеру красного дерева, за которым сидел Перри Мейсон, и протянула ему пакет. Мейсон взял его и повернулся к следователю. Медленно и эффектно он вскрыл пакет и достал оттуда окровавленные полотенца.
- Ева, - чеканя слова, произнес адвокат, - после того, как вы застрелили Джорджа Кассельмана, вы обтерли кровь полотенцами, положили их в сумку и затем спрятали в кабинете мистера Гарвина. После этого "револьвер из сейфа", с помощью которого вы совершили убийство, сунули в кобуру, а "револьвер из кобуры" спрятали в сейфе, когда мистер Гарвин принимал душ, ведь все было так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51