Самое губительное для искусства Ц застревать где-т
о на полпути: немного знать, немного уметь, но таков наш повседневный удел
, пресная баланда искусства. Если механической картине Кристо суждено бы
ло быть оконченной и если в будущем в лавке старьевщика ее обнаружит люб
итель раритетов, он возрадуется от души.
А тем временем, разрываясь между лицеем, посещениями мастерских, пригото
влением уроков и своей работой над подарком, Кристо почти не виделся с На
тали. Все, что он делал, находилось в непосредственной с ней связи, книги и
цифры, луна и лунный свет, сама красота, музыка, картины, солнце и природа
Ц все это он видел, ощущал, воспринимал только через Натали, только в связ
и с Натали. Он так ее любил, что у него не хватало на нее времени. А Натали он
был необходим каждый день, его всегда ей недоставало, и каждый день зиял е
го отсутствием; она ждала его с нетерпением, словно мальчуган был морепл
авателем, отправившимся завоевывать целый свет, открывать Америки. Мысл
енно она следовала за ним, неподвижная в своей наглухо запертой вселенно
й, в обществе Голема, Агасфера, Копелиуса, Галатеи… замурованная между ма
гией и наукой, бутафорией и реальностью. В последнее время Натали видела
Кристо так редко, что даже звонила госпожа Луазель: он здоров, правда, немн
ожко нервничает. Сегодня четверг, значит, он снова убежал в мастерскую, а в
озможно, и к Марселю… И верно, Кристо был у Марселя. Когда он явился в чулан
чик, Марсель отложил в сторону кусок металла, напильник и сказал:
Ц Покажи.
Кристо положил лист бумаги на высокий пюпитр, развернул его: уже в тысячн
ый раз он демонстрировал Марселю эскизы своей живой картины!
Ц Ну вот, лучше не выходит…
Марсель еще ничего не сказал, а в голосе Кристо уже послышались слезы, кон
ечно, Марсель, как и всегда, скажет: «Переделай. Нехорошо получилось». Но М
арсель молчал. От нетерпения Кристо зашагал было по чуланчику, но шагать
было негде.
Ц Первым делом, Ц начал Великий Немой, Ц я должен разобраться, кто здес
ь изображен. Напишешь на каждом имя… А потом укажи, какое движение кто дол
жен делать.
Кристо почувствовал во всем теле такую слабость, что вместо ответа беззв
учно пошевелил губами: значит, Марсель одобрил его проект! Дрожащей от во
лнения рукой Кристо принялся размечать свою картину; сначала в середине
он написал: «Натали». Она сидела в самом центре, широко раскинув руки… Спр
ава от нее Ц коленопреклоненный Луиджи, он изображен в профиль, череп ег
о открыт, как ящичек, и в нем множество колесиков; слева от Натали дети: Кри
сто обнимает Малыша, и оба готовятся взлететь с помощью крыльев, вернее, к
рылышек… Над Луиджи виднеется еще один персонаж Ц это Фи-Фи, одну руку он
протянул к Натали, а другой вцепился в спинку кресла. У него тоже есть кры
лья, только они свисают, как тряпки.
Ц Фи-Фи я сразу узнал, Ц проговорил Марсель, Ц как вылитый получился… и
даже зубы его, словно у людоеда. Разве, по-твоему, у него только пять зубов?
А ты Фи-Фи еще помнишь?
Ц Помню, потому что он был летчиком и еще из-за зубов. По-твоему, ему надо с
делать тридцать шесть зубов? Только, если они будут такие же большие, как н
астоящие, места не хватит.
Ц Зато вы с Малышом слишком маленькие…
Ц Мы же дети… А потом, не влезает.
Ц Ты сделал Малыша больше себя, что же это получается?
Ц А разве можно самого себя делать больше?
Ц Раз ты старше, значит, можно… Да, народу целая куча. Хватит. Теперь укажи
, какие кто должен делать движения, а потом пойдем дальше.
Ц Натали поворачивает голову направо и налево. Я нарисовал ее в венке, по
тому что это день ее рождения. Она разводит руками, а потом складывает их…

Ц Не выйдет. Не годится, чтобы руки из рамы вылезали. Оставь руки в покое.

Ц Хорошо, Ц согласился Кристо, и на лице его промелькнуло недетски горь
кое выражение.
Ц Ладно, подумаем. Если она все время будет подымать и опускать руки, со с
тороны покажется, будто она гимнастику делает. Подумаем. Идет?
Ц Хорошо, Ц повторил Кристо. Ц Тогда я ей сделаю очень большие руки. Луи
джи наклоняется, целует босую ногу Натали, наклоняется и распрямляется,
наклоняется и распрямляется. А колесики в голове пусть движутся все врем
я: ведь Луиджи все время думает. Знаешь, я не смог вложить ему в голову прот
езы, о которых он думает, слишком мало места. Я нарисовал их отдельно, види
шь, какие большие. У протезов сгибаются колена и лодыжки. А ты видел когда-
нибудь босую Натали? Ножки у нее маленькие-маленькие, гладкие, знаешь на ч
то похожие? На молочные булочки, так бы и съел.
Ц Не видел я ног Натали. Я людям на ноги не гляжу. Пусть художники глядят. З
атем…
Ц Затем… Мы, дети, бьем крыльями, они сейчас маленькие, но еще подрастут…
А ты не можешь сделать такой механизм, чтобы мы с Малышом взлетали? Долети
м вот досюда, а потом снова опустимся…
Ц Так мы и через три года не кончим… Подумаем.
Ц Фи-Фи пусть сидит прямо так. Незачем ему шевелить крыльями, они же тряп
ичные. Он не будет двигаться.
Ц Дальше.
Ц А ты не можешь сделать так, чтобы он зевал? Ведь правда, хорошо будет? Ну
ладно. А вот здесь за Луиджи и Фи-Фи Беатриса, моторизованная, на римской к
олеснице. Пусть у колесницы колеса вертятся. А это ракеты: долетят до Луны
и обратно, до Луны и обратно… Просто так, для красоты. С этой стороны над на
ми с Малышом, но под ракетами, вон там, в углу, люди, они ничего не делают, про
сто касаются друг друга лбами, а у них под ногами ползает черепаха, наткне
тся на какую-нибудь ногу и поворачивает…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80