Едв
а взглянув на нее, я понял, что всем своим видом она хочет сказать: "Хотя ноч
ью я и предаюсь с тобой кое-каким забавам, днем ты должен делать то, что я пр
икажу".
Правда, мы оба хорошо понимали, что приказывать мне она уже не может.
Я небрежно опустился в большое кресло и перебросил ногу через подлокотн
ик.
Ц Наше вам! Ц поприветствовал я ее.
Ада притворилась, что сосредоточенно пишет какую-то бумагу, но не выдерж
ала и гневно взглянула на меня.
Ц Ты губишь нас! Ц крикнула она, вскочила, обогнула стол и вплотную подо
шла ко мне. Ц Ты губишь нас, и я больше не намерена терпеть.
Я не спеша снял ногу с подлокотника и так же не спеша встал.
Ц Вздор! Взгляни-ка лучше вот на это.
Я сунул руку в карман и протянул Аде сюрприз, вернее сюрпризы, поскольку и
х было четыре.
Она с опаской взяла их. Я заметил, как у нее расширились и снова сузились г
лаза. Это были чековые книжки банков в Техасе, Миссисипи и Арканзасе на че
тыре различных женских имени: Стеллы Хьюстон, Евы О'Грэйди, Евы Дарт и Мэри
Мэлоун Ц на общую сумму в двести двадцать тысяч долларов.
Ц Твоя половина, Ц пояснил я.
Она опустила руку с чековыми книжками и посмотрела в окно.
Я проследил за ее взглядом. Было уже почти пять; потоки людей вытекали из з
дания и направлялись к машинам, оставленным на улице перед входом или на
стоянке. Среди зелени возвышалась статуя старины Лонга, выглядевшего та
к, будто все вокруг принадлежит ему. В свое время так оно и было. Вот и Ада, н
аверно, думала, что ей принадлежит все. В действительности же ей принадле
жала только часть; другая часть была моей, и я собирался позаботиться, что
бы она была как можно больше.
Ц Если ты хочешь вернуть...
Ада ничего не ответила.
Ц Или если ты действительно хочешь, чтобы я прекратил...
Ада продолжала молчать.
Ц Тут результаты трех месяцев работы. Года за два ты сможешь собрать куч
у денег для следующей выборной кампании.
Ада повернулась ко мне. Ее взгляд был пристальным.
Ц Да, Ц ровно, с расстановкой проговорила она. Ц Кучу денег.
Ц Так прекращать мне мое занятие или не прекращать?
Ц Нет, Ц так же ровно, с расстановкой ответила Ада. Ц Я вовсе не хочу, что
бы ты прекратил свою... финансовую деятельность. Но без хамства, понял?
Ц Понял, крошка!
Дальше дела пошли так гладко, что порой я даже сожалел о добром старом вре
мени. Сейчас все шло как по расписанию. Мне оставалось только заезжать за
приготовленными деньгами и, порядка ради, бросать коротенькое "спасибо".

Теперь уже не приходилось ни избивать какого-нибудь жалкого старикашку
при свете луны, ни чувствовать в руке тяжести занесенного над чьей-нибуд
ь головой топора, ни ощущать в ладонях сладостного томления после того, к
ак вы основательно стукнули того или иного мерзавца. Все это отошло в про
шлое.
Теперь я слышал лишь: "Сигару, господин генерал?..", "Виски, господин генерал?.."

А тем временем портфель, набитый подержанными банкнотами, валялся на сто
ле, и мы оба делали вид, что не замечаем его, потом я небрежно прихватывал е
го с собой. Я никогда не считал содержимого. Я был уверен, что все будет пра
вильно. Посмел бы кто-нибудь дать меньше оговоренного!
Стол, на котором лежал портфель, иногда был красного дерева, покрытый сте
клом, иногда дубовым Ц поцарапанным, в пятнах, а иногда простым, колченог
им. И стены то были отделаны богатыми, под орех панелями, то оклеены роскош
ными обоями, а случалось и так, что с них отваливалась штукатурка или скво
зь плохо пригнанные доски просвечивало небо. Я видел перед собой то тщат
ельно выбритое, холеное лицо и ручной росписи галстук, то морщинистое, ху
дое и грязную сорочку с расстегнутым воротом. Мы соблюдали полную беспри
страстность. Мы позволяли любому и каждому вносить свою лепту.
Никто не жаловался, неприятностей не существовало.
Ц Как дела, господин генерал?
Ц Все идет хорошо, господин генерал?
Ц Как вы прекрасно выглядите, господин генерал!
Ц Как госпожа губернатор, господин генерал?
Ц Передайте губернатору наши наилучшие пожелания.
Или, если они считали себя близкими нам людьми:
Ц Как Ада? Скажите Аде, что будем рады видеть ее у себя.
Вот так все и шло. Без сучка и задоринки. Без шума и треволнений.
А я от безделья и скуки, как солдат оккупационной армии, испытывал нараст
ающее беспокойство и нервозность. Именно потому, что все шло чересчур гл
адко. Дела в штате крутились как раз и навсегда заведенная машина. Ада лож
илась в постель по первому моему требованию, но принадлежала мне только
как женщина. Я стал похож на человека, живущего стрижкой купонов. Ни необх
одимости, ни возможности действовать. И напрасно я вдалбливал себе, что н
акопление денег, процесс обогащения гораздо приятнее активных действи
й. Я не находил выхода копившейся во мне энергии, внутреннее напряжение р
осло. Неудовлетворенность и скука мучили меня. Вдобавок из головы не вых
одило то...
Иногда мне удавалось на несколько дней избавляться от видения той карти
ны, но потом воспоминание снова возникало подобно взрыву снаряда, разорв
авшегося у самых моих ног. Снова у меня перед глазами покачивался большо
й сук, снова я слышал крики соек в лесу, видел выражение лица женщины, ощущ
ал в руке нож. В такие минуты зримо представала передо мной бесформенная
куча под деревом, и мы с Адой на земле. Так зримо, словно это случилось вчер
а.
Время шло, а воспоминания оставались Ц живые, реальные. Коль скоро, что-т
о произошло Ц не так уж важно когда, двадцать лет или двадцать минут наза
д.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129