А мы не можем заставлять лорда Линдхерста ждать дольше, чем требуют правила приличия.
– Деликатные вопросы? – переспросила молодая француженка, на лице которой тут же отразилось явное любопытство. – А! Вы хотите обсудить предстоящий свадебный ужин! Ведь так?
– Свадебный ужин? – в свою очередь, переспросила Элоиза, слегка покраснев и почувствовав себя почему-то неловко. – Да, да! Именно свадебный ужин… Да!
Француженка хихикнула и бросила многозначительный взгляд на Софи.
– Вы догадались, что имеет в виду ваша тетя, мисс Баррингтон? Она желает посвятить свою любимую племянницу во все детали, связанные со свадьбой. Чтобы та ничего не боялась. Понятно?
Софи молча кивнула. Подобная перспектива заставила ее почувствовать себя еще более потерянной и жалкой. Так, прекрасно! Ей предстоит выслушать советы тетушки о том, как вести себя в постели лорда Линдхерста во время брачной ночи! Этого только еще не хватало! В душе Софи неудержимо росло глубочайшее отвращение ко всему предстоящему. Но она все же сумела взять себя в руки и спокойно сказала служанке, которая никак не хотела уходить:
– Благодарю вас, мадемуазель. Его сиятельство, несомненно, будет очень доволен вашей работой.
Софи подумала, что в этих словах не было ни капли лжи. Мадемуазель де Лаклуа, бесспорно, заслужила подобный комплимент…
Посмотревшись в зеркало, Софи нашла, что выглядит вполне свежей, как будто спокойно провела недели две на природе. А ведь всю прошлую ночь она не сомкнула глаз ни на минуту! Наверное, это было благословение Господне… Поскольку если бы предполагаемая невеста сегодня плохо выглядела, то лорд Линдхерст мог лишний раз задуматься, прежде чем делать предложение. И тогда… Тогда – долговая тюрьма! А там, как ей уже успели рассказать, девичья красота увядает меньше чем за один день.
Вздрогнув от страха перед самой возможностью подобного исхода, Софи встала и буквально влезла в новое платье, которое тетушка уже держала наготове. Не видя причин после ухода служанки притворяться перед теткой доброжелательной и веселой, она замолчала и погрузилась в грустные размышления. Как избежать этого ужасного замужества? Софи перебрала десятки вариантов, но все они были нереальными. Последним взлетом болезненной фантазии стала мысль: а не симулировать ли собственную смерть? Но тут тетушка схватила ее за руку и повернула лицом к зеркалу.
– Полюбуйся, милая, – сказала Элоиза. – Это платье, как никакое другое, годится для девушки, которой собираются сделать предложение руки и сердца! Оно очаровательно, сшито с утонченным вкусом, рассчитано на девушку молодую, но уже достаточно взрослую, чтобы выйти замуж.
Софи смотрела на свое отражение в зеркале и вдруг поймала себя на мысли, что впервые в жизни делает это без всякого интереса к собственной внешности. Платье было совершенно новым. Его сшили каких-нибудь два дня назад. Но Софи в нем сразу стало холодно. Конечно, возможно, тому виной не пришитые еще испанские рукава, о которых говорила мадемуазель де Лаклуа… Хотя Софи показалось, что это символизирует ее подлинное, очень холодное отношение к лорду Линдхерсту и предстоящему вынужденному браку с ним.
– Бедняжка моя! – тихо сказала тетушка Элоиза. – Я знаю, что сегодня для тебя тяжелый день. Поверь, мне тоже очень нелегко. Говорю об этом совершенно честно. Если же могу что-то для тебя сделать, чем-то помочь – то я всегда готова! Ты сама отлично знаешь…
Поскольку Софи не ответила, а продолжала смотреть в зеркало, Элоиза сделала еще одну попытку:
– Умоляю тебя, поверь: когда я говорю, что хотела только добра, то… то…
Голос Элоизы задрожал, она начала задыхаться от рвавшихся наружу рыданий.
Софи увидела, как по щеке тетушки скатывается крупная слеза. Да, Элоиза страдала. Страдала неподдельно. И решимость Софи никогда не прощать ее стала ослабевать…
Справедливость требовала признать, что главная вина за содеянное ложилась на Эдгара, а отнюдь не на его матушку. К сожалению, бедняжка все поняла, когда было уже поздно…
Произнеся про себя оправдательный приговор тетушке, Софи повернулась к ней и обняла.
– Мне нечего вам прощать, тетя Элоиза, – прошептала она. – Поверьте! Ведь не вы пустили на ветер мое наследство, а Эдгар. Его же я не прощу никогда.
Элоиза прильнула к племяннице, как будто именно в Софи заключалась ее единственная надежда на искупление всех грехов перед днем Страшного суда.
– Ты не должна быть столь суровой к Эдгару, – тихо сказала она, растягивая каждое слово и тяжело вздыхая. – Он переживает все случившееся не меньше, чем я.
Софи была готова держать пари, что тетушка не ошибается. Эдгар и впрямь был на грани отчаяния. Это стало ей ясно после последних слов кузена, сказанных накануне:
– Послушай, девочка. Ты стараешься сделать все, чтобы расстроить свой брак с лордом Линдхерстом. Но запомни: клянусь тебе, что я возьму свою мамашу и убегу с ней в Америку. А тебя оставлю здесь на растерзание кредиторам!
По тону Эдгара можно было не сомневаться, что это не просто угроза.
Все еще находясь под впечатлением разговора с двоюродным братом, Софи открыла было рот, чтобы рассеять радужные надежды тетки на раскаяние ее сына. Но, взглянув на Элоизу, она решила оставить все как есть. Тетушка смотрела на нее таким открытым и честным взглядом, что невозможно было сомневаться: она глубоко и до конца уверена в добропорядочности Эдгара. Пытаться разрушить эти иллюзии было бы бесчеловечно.
– Что сделано, то сделано! – пробормотала она. – Изменить сейчас уже ничего нельзя. Я должна выйти замуж за лорда Линдхерста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101