Но он был человеком мужественным, и потому продолжал:
- Пока я говорю, наши солдаты движутся в Египет, Иорданию, Сирию и
все остальные важные сельскохозяйственные страны этого региона. Ни один из
вас не будет голодать, это я вам обещаю. Поставки продуктов будут
продолжаться несмотря на усилия эгоистичного меньшинства. Восстание будет
подавлено, и мы все вместе совершим марш победы.
Президент растаял под аккомпанемент заблаговременно записанных
аплодисментов, и на его месте возник бело-синий флаг Земли, трепещущий на
ветру. С энтузиазмом заиграл духовой оркестр. Бен-Хаим повернул
выключатель.
- Я не понял, - сказал Ян.
- Я понял, и даже очень хорошо, - ответил Бен-Хаим. - Вы забыли, что
весь мир, собственно, и не знает о нашем существовании. Они будут только
счастливы, если эти страны будут оккупированы ради того, чтобы не опустели
их желудки. Наши Земли преимущественно заселены фермерами, кооперативно
сбывающими свои продукты. Но мы - единственные, кто помогает им проводить
ирригацию и удобрять земли, чтобы получать в пустыне урожаи, и мы
обеспечиваем им сбыт. И наша страна осуществляла все грузоперевозки по
воздуху. До сегодняшнего дня. Видите теперь, что они с нами делают? Нам
дали пинка, чтобы мы сидели у себя и не высовывались. Последуют и другие
дискриминационные меры. Все это - дело рук Сергуда-Смита. Никого другого
не побеспокоил бы, особенно в такое бурное время, забытый уголок Земли, в
котором мы находимся. И поглядите, какой он прекрасный историк оказался.
Зачем, спрашивается, нужна эта издевательская терминология двадцатого
столетия, эти антисемитские ярлыки, уходящие корнями в средневековую
Европу? Спекулянты, дельцы наживаются на чужом горе. Сообщение совершенно
ясное.
Ян кивнул.
- Подталкивает вас под руку. Если вы сделаете, как он предлагает,
страна не пострадает.
- В любом случае мы пострадаем. Мы проиграем - или мы проиграем. Пока
сильные мира сего не обращали на нас внимания, мы были в целости и
сохранности. Наше крошечное равновесие на страхе, несколько наших атомных
бомб в обмен на их мириады атомных бомб - благодаря этому нас просто
предпочитали не замечать. Пока мы поддерживали мир на Ближнем Востоке,
зная свое место, и следили, чтобы они регулярно получали свежие апельсины
и авокадо в зимнее время, мы их не беспокоили. Сейчас Сергуд-Смит сжимает
клешню, и война дает ему в этом идеальное оправдание. Войска будут
медленно, шаг за шагом, подбираться к нашим границам. Нам их не
остановить. Они оккупируют все наши внешние военные базы. Когда это будет
сделано, они сбросят бомбы или ворвутся на танках. Это безразлично. Мы
проигрываем в любом случае.
- И Сергуд-Смит это сделает, - сказал гневно Ян. - Не из мести за то,
что вы ему не помогаете - это было бы проявлением чувств, а к персоне
чувственной всегда можно воззвать, а, может быть, и заставить переменить
решение. Нет, Сергуд-Смит сделает это даже в том случае, если все его
планы потерпят неудачу. То, что он начинает, он заканчивает. Он хочет,
чтобы вы в этом не сомневались.
- Вы знаете его очень хорошо, - сказал Бен-Хаим, глядя Яну в лицо. -
Я теперь понимаю, почему он послал вас в качестве эмиссара. Ведь не было
необходимости лично вам передавать послание. Но он хотел, чтобы мы ни на
секунду не усомнились в его решимости, чтобы мы знали, что он за человек.
Выходит - вы адвокат дьявола. Помоги вам боже, нравится вам это, или нет.
Вновь мы сталкиваемся с отцом лжи. Лучше не дадим нашим раввинам вцепиться
в эту теорию, иначе они немедленно убедят нас в ее истинности.
- Что будем делать? - спросила Двора, и голос ее был пуст и потерян.
- Необходимо убедить Кнессет, что единственный наш шанс - следовать
линии, предложенной Сергудом-Смитом. Я отправлю сообщение по радио, что мы
готовы сотрудничать, - согласится Кнессет к этому времени или нет,
неважно. Рано или поздно, они к этому придут. Тут нет альтернативы. А
затем произойдет вторая Диаспора.
- Что? О чем вы?
- Диаспора имела место тысячи лет назад, когда евреев изгнали из
земли Израильской. На сей раз мы выйдем сами и добровольно. Если атака на
мохавскую базу не удастся, возмездие будет мгновенным и атомным. Вся наша
маленькая страна превратится в радиоактивную точку. Следовательно, мы
должны разработать план уменьшения смертности, если это возможно.
Потребуются добровольцы, которые останутся, чтобы обеспечить заслон и
прикрыть наше отступление. Все остальные тихо уйдут, просочатся в соседние
страны, где у нас есть добрые друзья, арабы. Надеемся, что если налет
будет удачным, все смогут вернуться по домам. Если нет - ну что ж, мы уже
уносили в чужие земли нашу религию и культуру. Мы выживем.
Двора кивнула с мрачным согласием, и Ян впервые узнал, что этот народ
прошел сквозь тысячелетия и познал жесточайшие преследования. Он понял,
что в будущем они окажутся в точности таковы, какими были в прошлом.
Бен-Хаим содрогнулся, как от порыва холодного ветра. Он вынул из рта
остывшую трубку и уставился на нее, словно впервые заметил ее присутствие.
Аккуратно положив ее на стол, он поднялся и медленно вышел из комнаты.
Впервые его походка выглядела походкой старика. Двора смотрела, как он
уходит, потом повернулась к Яну и крепко прижалась к нему, лицом к груди,
словно искала убежища от темного будущего, надвигающегося на них с
неумолимой быстротой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59