Где теперь все эти последователи учения
"Подставь другую щеку"? Не говорите мне, что вы любите человека, который
ударил вас по голове, пробил череп и продал вас, как товар второго сорта.
Если вы поразмыслите над законами справедливости, то должны быть довольны:
злого Чаки больше нет. Он похоронен в бездорожной пустыне, и после того,
как были тщательно рассмотрены все кандидатуры, я занял его место.
- Вы убили его?
- Да. И не думайте, что это было легко. У него были все преимущества,
а я был вооружен лишь своей природной находчивостью. К счастью, этого
хватило. То было трудное и продолжительное дело, потому что когда я хотел
убить его ночью, во сне...
- Вы старались? - Михай Саймон даже зашипел.
- Подобраться к нему ночью? Не думаете же вы, что я сразу решил
сразиться с этим чудовищем с глазу на глаз. Хотя этим и кончилось, так как
он спал в центре паутины, которая предупреждала его обо всех ночных
гостях. Короче говоря, мы сражались, я победил и стал Чакой, хотя мое
царствование не было ни долгим, ни славным. Я шел за вами и был пойман в
ловушку хитрым стариком по имени Эдилон, который низверг меня в раба,
захватив в плен и меня и всех моих рабов. Вот моя история. Теперь давайте
вашу. Где мы находимся, что здесь происходит?..
- Убийца! Рабовладелец! - Михай отступил, насколько позволяла цепь и
навел указательный палец на Язона. - Еще два преступления должны быть
добавлены к вашему позорному списку. Я презираю себя, Язон, за то, что
испытывал симпатию к вам и пытался вам помочь. Я по-прежнему буду вам
помогать, но только для того, чтобы остаться живым и иметь возможность
доставить вас на Кассилию для суда и как следствие - наказания.
- Мне нравится этот пример веры, беспристрастности и справедливости,
для суда и наказания. - Язон вновь закашлялся и отпил из чашки. - Вы
когда-нибудь слышали о презумпции невиновности: пока вина не доказана,
человек не считается виновным. Это краеугольный камень всей юриспруденции.
И как можно судить меня на Кассилии, за преступления, совершенные на этой
планете, если они здесь не считаются преступлениями? Это все равно, что
извлечь каннибала из его времени и наказать его за людоедство.
- Что же в этом невероятного? Поедание человеческого мяса - такое
отвратительное преступление, что я содрогаюсь при мысли об этом. Конечно,
человек, совершивший его, должен быть наказан.
- Если он прокрадется через черный ход, съест кого-нибудь из ваших
родственников, конечно, у вас будут основания для действий. Но не тогда,
когда он вместе со своими веселящимися родственниками обедает своим
врагом. Разве вы не понимаете, человеческое поведение нужно судить только
с учетом окружающей среды. Нормы поведения относительны. Каннибал в своем
обществе так же нравственен, как посетитель церкви - в вашем.
- Богохульник! Преступление всегда и везде преступление! Существуют
моральные законы, обязательные для любого человека, человеческого
общества.
- Таких законов нет, в этом пункте ваше мировоззрение осталось
средневековым. Все законы и идеалы историчны и относительны, а не
абсолютны. Они связаны со временем и местом, и вырванные из этого
контекста, теряют всякий смысл. В этом примитивном и грязном обществе я
действовал наиболее прямым и честным образом. Я пытался убить своего
хозяина - это единственная возможность для честолюбивого парня выдвинуться
и, несомненно этим путем занял свое место и сам Чака. Убийства не
получилось, зато я победил в схватке, а результат был тем же самым.
Захватив власть, я попытался позаботиться о своих рабах, но они этого не
оценили: они не заслуживают заботы. Они лишь хотели занять мое место,
таков закон этой планеты. Единственное в чем я действительно виновен: так
это в том, что не последовал примеру других рабовладельцев, гоняющих своих
рабов взад и вперед вдоль берега. Наоборот, я отправился разыскивать вас,
попал в ловушку, и сам был обращен в рабство.
Дверь со скрипом отворилась и резкий солнечный свет проник в лишенное
окон помещение.
Хор стонов и криков прервался, люди начали вставать. Теперь Язон
видел, что он был одним из двадцати рабов, прикованных к длинному бревну,
очевидно, стволу какого-то большого дерева. Человек, прикованный в дальнем
конце бревна, был кем-то вроде старшего. Он с криком и проклятиями
подогнал остальных. Когда все встали, он грубым голосом принялся
выкрикивать:
- Вперед, вперед, вам дадут поесть. И не забудьте свои чашки,
возьмите их с собой; если у вас нет чашки, вы не будете есть и пить целый
день. И мы должны работать весь день изо всех сил. Это касается всех,
особенно новичков. Работайте на них день и они покормят вас..
- Ох, прекрати! - выкрикнул кто-то.
- ...и вы не можете пожаловаться на такой порядок, - продолжал
скулить невозмутимо старший. - Теперь все вместе... раз, наклонитесь и
возьмитесь за бревно... и... два... поднимем его, вот так... и... три все
встали и пошли.
Они подошли к солнечному свету и холодный утренний ветер проник
сквозь пиррянскую одежду и остаток шкур Чаки. Дзертаноджи сорвали с Язона
усеянные клыками кожаные доспехи, но нижние шкуры не тронули и поэтому не
обнаружили его ботинок. Это было единственное светлое место в темноте и
мрачной перспективе будущего рабства. Язон постарался быть благодарным и
за это, но лишь еще больше задрожал от холода.
Как можно скорее, нужно изменить положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55