Новинка полноправно разделит славу имени Шанель, которое будет содействовать ее рыночному успеху. Трудно переоценить коммерческое чутье Габриель! Поль Пуаре, о попытках которого предложить рынку парфюм мы уже вели речь, не осмелился эксплуатировать свое имя, даже несмотря на его широкую известность. Все, на что он решился – назвать некоторые виды духов именем своей дочери Розины. Возможно, в этом одна из причин его неудачи.
Веря в свою звезду и предвидя, что со временем она предложит клиентуре и другие духи, Габриель чувствовала необходимость дать своему первенцу самую четкую характеристику, отличавшую его от последующих. «Самое простое и будет самым лучшим», – подумала она. Коль скоро ее выбор пал на флакон № 5 – почему бы не назвать духи «Шанель № 5»?
– Но ведь так никто прежде не делал! – пробормотал Эрнест Бо, ошарашенный такой дерзостью.
– В том-то и вся штука! – ответила Коко, у которой в крови была привычка рвать с рутиной. – Это отличит мои духи от других!
А кроме того – подчеркнем это, – идея использовать в названии парфюма номер восходит ко многим страницам ее прошлого. Еще в Обазине, вглядываясь в мозаики, устилавшие галерею второго этажа, она воображала, что видит таинственные цифры, секретные письмена, побуждавшие ее мечтать. Теперь она снова возмечтала… И решила, что число 5 – счастливое, на которое она поставит (точь-в-точь как ставят на то или иное число в казино Монте-Карло) и на которое предложит сделать ставку своей клиентуре. Кстати, не во время ли поездки в Монако она встретилась с Эрнестом Бо? Не иначе как он был послан ей судьбой, думала Габриель.
Вкус к простоте, который она продемонстрировала, подбирая название духам, отразился и в этикетке: белый прямоугольник, на котором с почти соблазнительной откровенностью было начертано черными буквами: ШАНЕЛЬ. Здесь опять-таки все строится на контрасте черного и белого, который так часто использовался ею при разработке нарядов. И, как и магия цифр, магия контраста черного-белого восходит к давним дням, проведенным в стенах сиротского приюта. По-видимому, к еще более давней поре восходит эмблема, состоящая из двух переплетенных букв С и помещенная на круглую печать, которую привязывают к пробке флакона. Не этим ли «клеймом мастера» метил кабатчик из Понтейля мебель, которую изготовлял собственными руками? И не эти ли переплетенные буквы С видела Габриель в витражах Обазина, выстаивая бесчисленные церковные службы? Более того, судьбе было угодно, чтобы в Мулене она получила прозвище Коко… Словом, двойное С было предначертано ей самой судьбою, так пусть этот знак будет и символом ее духов!
Но когда новый парфюм был совершенно готов, Габриель не спешила поместить «пятый номер» в витрину заведения на рю Камбон. Она поступила хитроумнее: вручила заветный флакончик каждой из своих подруг, принадлежащих к самым шикарным кругам, словно вверяя свое самое драгоценное сокровище:
– Я тебе его не продаю, я тебе его дарю! – нежно шептала она каждой из посвященных.
Весть о новом зелье мигом разлетелась из уст в уста, и вскоре образовался тайный клуб фанаток «Шанели № 5»… Когда же драгоценные флаконы были пущены в продажу (исключительно в Доме Шанель по адресу рю Камбон,31), они мигом пошли на ура… Парфюмеру Франсуа Коти оставалось только кусать локти: поговаривали, Эрнест Бо первым предложил означенную композицию ему, а тот отказался. «Слишком дорого», – ответил он, пожав плечами…
По правде говоря, несмотря на изначальный успех, Габриель вскоре пришлось столкнуться с некоторыми проблемами в производстве и продвижении духов на рынке. Отметим, что Эрнест Бо, возвратившийся во Францию в 1919 году, работал для парфюмерного товарищества Ралле – поставщика двора его императорского величества. Большевистский переворот вынудил фирму обосноваться в Грасе; и там же, в маленьком домике, занимались производством духов. То ли слишком хаотично был подобран персонал, занимавшийся упаковкой, то ли другая причина была тому виною, а только флаконы слишком часто закупоривались неплотно, заполнялись не полностью и вообще показали себя слишком хрупкими. Хуже того, Ралле не поспевал выполнять к сроку сыпавшиеся на него заказы. И тут один блистательный деловой человек по имени Теофиль Баде, который за тридцать лет до того основал «Галери Лафайет», пришел Коко на помощь.
– Обратитесь к высококлассным профессионалам, – посоветовал он.
И Баде представил ей братьев Вертхаймер, Пьера и Поля. Габриель уже приходилось слышать о них в Довиле как о владельцах скаковых лошадей, в том числе самого знаменитого в ту пору чистокровного жеребца по кличке Эпинар. Но братья были также владельцами косметического общества «Буржуа», основанного в 1863 году и специализировавшегося первоначально на театральном макияже. Лучшей клиенткой дома была не кто иная, как Сара Бернар… В 1912 году фирма выпустила «Пастель для щек» в картонной коробке, украшенной цветами, – эта коробка стала своеобразным лицом марки. Иные краски, выпускавшиеся в ту эпоху, и поныне включаются в каталоги фирмы. С 1913 года «Буржуа» обзаводится представительством в Нью-Йорке, затем – в Лондоне, Барселоне, Сиднее, Брюсселе, Буэнос-Айресе, Вене… В 1929 году фирма выпускает в продажу духи «Вечер в Париже» Эрнеста Бо, которыми будут наслаждаться многие поколения женщин. Когда Габриель обратилась к братьям Вертхаймер, они уже запустили в продажу в 1923 году свой первый парфюм, который так и назвали – «Мой парфюм». Ну а годом позже, в 1924-м, образовалось Общество духов Шанель, управляемое совместно Габриель Шанель и Пьером Вертхаймером, а Эрнест Бо стал техническим директором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117