К тому же коней Ферди приобрел отменных, Джоселин и сам не выбрал бы лучших.
Лорд Берриуэтер прибыл на гонки в сопровождении целой кавалькады своих сторонников. Некоторые из них подшучивали над Фердинандом.
– Отличная пара, Дадли! – прокричал мистер Уэгдин. – Жаль, что каждая из лошадок хромает на три ноги.
– Выскажете свои сожаления, когда мои хромые выиграют гонку, – со смехом отвечал Фердинанд.
Берриуэтер, казалось, не обращал, внимания на зрителей. Он то и дело смахивал плетью невидимые пылинки со своих сверкающих сапог. Наряд его был более уместным для прогулки по Бонд-стрит, чем для гонки из Лондона в Брайтон. Но Берриуэтер прекрасно знал, что именно он фаворит, и нисколько не сомневался в победе.
– Фердинанд, – неожиданно сказал Джоселин, – нам бы лучше поменяться колясками.
– Ты не шутишь? – с надеждой в голосе воскликнул младший Дадли.
– Я намерен выиграть пари, поэтому не могу допустить, чтобы ты отправился в Брайтон в этой повозке, – заявил Трешем, кивнув в сторону коляски, раскрашенной в желтый и красный цвета.
Фердинанд не имел ни малейшего желания спорить с Джоселином. За пять минут, остававшихся до начала гонки, братья успели поменяться колясками.
– Помни, Фердинанд, – не удержался от совета Трешем, – моя коляска легче, чем твоя, и поэтому опаснее на скорости. Придерживай коней на поворотах!
Фердинанд забрался на сиденье и взял в руки поводья. Он казался необыкновенно серьезным и сосредоточенным.
– И верни мне коляску в целом виде, – добавил Джоселин перед тем, как отойти к зрителям. – Не то тебе не поздоровится.
В следующее мгновение раздался выстрел из стартового пистолета, открывший бега. Толпа заревела, кони сорвались с места и вскоре исчезли в клубах пыли.
«Похоже на кавалерийскую атаку», – подумал Трешем. Он подошел к коляске брата и принялся обмениваться любезностями со знакомыми.
Джоселин уже жалел о том, что отпустил своего конюха. Теперь, прежде чем отправиться в «Уайте», ему придется вернуться домой, чтобы там конюх распряг лошадей и поставил коляску в каретную. Впрочем, заходить в дом не было необходимости. Но и причин не заходить тоже вроде бы не было.
Вчера он снова поцеловал ее. И признал, что так продолжаться не может. Надо было что-то решать. Вскоре Джейн предстояло покинуть Дадли-Хаус.
Беда в том, что он не хотел ее отпускать.
«Надо было подъехать к конюшне с другой стороны», – подумал Джоселин, уже приближаясь к парадному подъезду Дадли-Хауса. Он придержал лошадей и стал разворачиваться, но тут случилось нечто совершенно неожиданное…
Сначала раздался громкий треск, и экипаж накренился. Потом Трешем услышал фырканье лошадей, крик мужчины и женский визг. А затем на него навалилось что-то тяжелое, и ему показалось, что он вот-вот задохнется…
Наверное, прошло минут пять, прежде чем он понял, что лежит на мостовой рядом с собственным домом. Лошади тревожно ржали над головой, а боль во всем теле была такая, что выть хотелось. И кто-то гладил его по волосам – куда, черт побери, делась шляпа?
– Проклятая повозка! – заорал Трешем.
Повернув голову, он увидел, что коляска брата лежит на боку с переломанной осью. И увидел склонившуюся над ним Джейн Инглби.
Трешем выругался сквозь зубы. Конечно же, все обитатели Гросвенор-сквер сейчас приникли к окнам и стали свидетелями его унижения…
– Отдышитесь, – сказала Джейн, продолжая гладить его по волосам. – Сейчас слуги отнесут вас в дом. Не пытайтесь вставать.
В довершение ко всему только этого не хватало! Сколько в этом проклятом месяце несчастий!
Трешем помотал головой, чтобы стряхнуть руку Джейн.
– Если вы не можете не говорить глупости, лучше помолчите, – проворчал он.
Упершись ладонями в мостовую – при этом он заметил, что на одной из его перчаток появилась безобразная дыра, – Трешем приподнялся немного, И тотчас же все тело пронзила острая боль.
– Как же вы неразумно поступаете! – воскликнула Джейн. Герцог тяжко вздохнул – ему снова, как в день дуэли, пришлось опереться на плечо девушки.
– Она должна была развалиться, – пробормотал он. – Она развалилась бы на полной скорости. – Джоселин взглянул на коляску брата.
Джейн нахмурилась; она не понимала, о чем речь.
– Это коляска Ферди, – пояснил Трешем. – Ось сломана. Брат мог бы разбиться. Марш! – заорал он, повернувшись к старшему конюху. Тот все еще успокаивал лошадей, а другой конюх тем временем возился с упряжью. – Марш, как только освободишься, осмотри коляску тщательнейшим образом. Через полчаса жду тебя с докладом.
– Слушаюсь, ваша светлость, – отозвался конюх.
– Помогите мне зайти в дом, – сказал Джоселин, обращаясь к Джейн. – И перестаньте причитать, У меня хватит синяков и ссадин, так что сможете помучить меня в свое удовольствие. Правда, кости целы, переломов нет. И на правую ногу я не падал. По крайней мере, мне так кажется. Полагаю, кто-то сделал это намеренно, – добавил он, уже заходя; в дом.
– Чтобы убить Фердинанда? Чтобы он проиграл гонку? – спросила Джейн. – Какое нелепое предположение! Ни один нормальный человек не стал бы убивать другого, чтобы выиграть пари. Это просто случайность.
– У меня есть враги, а Фердинанд – мой брат.
Джоселин надеялся, что коляска – единственный подвох. И он почти не сомневался, что это проделка братьев Форбс. Только они были способны на такую подлость.
Джейн проснулась с твердым решением покинуть Дадли-Хаус в этот же день. От нее и раньше было не очень-то много пользы, а теперь герцог совсем в ней не нуждался. Три недели прошли;
Накануне она согласилась развлекать гостей герцога – и это был совершенно безумный поступок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103