Нос сильно увеличился в размерах и горел как маяк. В руках он держал окровавленный платок. Из одной ноздри текла струйка крови. Он с осуждением смотрел на Джейн.
– Я схватил ее, милорд, – сказал он, – но, к стыду своему, должен сознаться, что она оказалась хитрее и опаснее, чем я думал. Я свяжу ее здесь, если пожелаете, и оттащу в магистрат, пока она не выкинула еще какой-нибудь фокус.
Джейн было его даже жаль. Он словно был создан для того, чтобы из него делали идиота. Жалкая пародия на мужчину. Таким в жизни приходится туго – нельзя давать повод для насмешек, иначе заклюют до смерти. Трудно, наверное, все время доказывать свою состоятельность.
– Я отвезу ее обратно в Корнуолл, – сказал граф. – Там она получит по заслугам. Мы отправляемся сегодня же, после того как я поужинаю.
– Тогда, будь я на вашем месте, – посоветовал сыщик, – я не стал бы сажать ее в свой экипаж, полагая, что она будет сидеть смирно. И не стал бы заходить с ней в гостиницы по дороге, рискуя жизнью. Ей ничего не стоит устроить представление дли наивных простаков, обведя вокруг пальца любого. Просто опасно сажать ее с собой без охраны. С нее станется, возьмет и перережет вам глотку, убьет, пока вы будете мирно почивать, как она убила вашего сына.
– Я в самом деле доставила вам неприятности, – любезно заметила Джейн, обращаясь к избитому вертлявому человечку, – но вы не станете утверждать, будто я не предупредила вас, что буду кричать.
Сыщик метнул злобный взгляд па девушку.
– Будь я на вашем месте, милорд, я связал бы ее по ногам и рукам, – сказал он. – И кляп засунул бы в рот. И нанял охрану для сопровождения. Я знаю женщину, которая с удовольствием за это возьмется. Миледи не смогла бы выкинута такие штуки, будь рядом с ней Берта Паркер, поверьте мне.
– Как глупо, – сказала Джейн.
Но граф был склонен согласиться с сыщиком.
– Она всегда отличалась дерзостью и упрямством, – задумчиво проговорил Дербери. – Никогда не была послушной и ласковой. Мы не видели от нее благодарности, и это несмотря на всю нашу доброту. А ведь от нас она ничего, кроме хорошего, не видена. Мы относились к ней как к родной дочери, приютили сироту у себя, когда умер ее отец. Ока, знаете ли, была единственным ребенком, и ее безнадежно избаловали. Да, Боуден, я действительно воспользуюсь вашим советом.. Найдите эту женщину. Но она должна явиться не позднее чем через два часа. Я хочу покинуть Лондон до наступления темноты.
Джейн уже успела почувствовать громадное облегчение. Все оказалось куда проще, чем она представляла себе. Не надо было вообще прятаться, называться чужим именем и прочее… А все ее слишком пылкое воображение, ярко рисующее всяческие ужасы – то каменный каземат с крысами, то виселицу… Совсем себя запугала.
Она почти успокоилась, но тут явился этот жалкий человечек, и страх вновь завладел ею.
Они решили связать ее и отправить в Корнуолл пленницей, приставив к ней охрану. Какую-то страшную тетку. И там, в Корнуолле, где все и вся станут плясать под дудку графа Дербери, ее будут судить за убийство. Джейн вдруг почувствовала холодное дыхание смерти.
– А пока суд да дело, – сказал Мик Боуден, со зловещим прищуром уставившись на Джейн, – мы привяжем даму к стулу, чтобы вы могли поесть спокойно. Ваш слуга мне, надеюсь, поможет.
Джейн овладела спасительная ярость, прогоняющая прочь страх. Она вскочила на ноги.
– Оставайтесь на местах, – сказала она сыщику с такой надменностью, что тот на какой-то миг остолбенел. – Что за средневековые методы? Так вы мстите мне? Если у меня и была к вам капля уважения, то сейчас его совсем не осталось. Я думала, вы не круглый дурак, но, видно, ошиблась. Граф, я добровольно поеду с вами в Кэндлфорд. И не позволю вам тащить меня туда, как собаку на веревке!
Но сыщик уже достал веревку из кармана, и слуга графа, нерешительно посматривавший на Дербери, дождался от господина кивка и сделал по направлению к Джейн несколько шагов.
– Свяжите ее! – бросил граф, а сам, отвернувшись, стал разбирать бумаги на столе.
– Ну что же, – сказала Джейн. – Вы хотели драку, вы ее получите.
Но на этот раз кричать она не стала. Здесь, среди своих, граф легко убедит возможных спасителей, что она – убийца, сопротивляющаяся аресту. Джейн слишком хорошо понимала, что ей суждено проиграть в этой битве, одной ей не выстоять против троих мужчин. Очень скоро ее привяжут спиной к стулу, свяжут щиколотки и кисти, а может, и кляп сунут в рот. Но она все равно не сдастся без боя. По крайней мере, наградит мучителей синяками и царапинами. Страха не осталось, она испытывала странное веселье. Будоражившее кровь возбуждение.
Они пошли на нее вместе, приблизились к стулу одновременно с обеих сторон и потянулись к ней. Она отбивалась руками и ногами. Она толкалась локтями и даже укусила одного из противников за руку. Джейн забыла о том, что дала себе слово не кричать – она визжала и ругалась, употребляя слова и выражения, которые ежедневно слышала, пока прозябала в каморке в первые недели своего пребывания в столице.
– Уберите от меня ваши вонючие руки и идите ко всем чертям! – вопила она.
И вдруг услышала тихий голос. Голос, каким-то чудом перекрывший шум борьбы:
– Боже мой, я, кажется, вмешался не вовремя. Какая у вас захватывающая игра! Наверное, весьма увлекательная?
Джейн замолчала, на мгновение прекратив сопротивление.. Воспользовавшись замешательством девушки, Паркинс ухватил ее за левую руку, а Мик Боуден резко завел за спину правую. Джейн пришлось сдержаться, чтобы не закричать от боли. Волосы упали ей налицо, но она сумела разглядеть, своего избавителя, стоявшего в дверях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103