Однако настойчивый и незваный гость упорно держал палец на кнопке звонка, и через тридцать секунд женщина была вынуждена пройти в холл и посмотреть в глазок на этого нахала. Узнав посетителя, она некоторое время обозревала лестницу, словно взвешивая все «за» и «против», чтобы решить, а не стоит ли ретироваться в спальню, но потом все же передумала и приоткрыла дверь на несколько дюймов.
— Что вам угодно, мистер Дикон? — вежливо спросила она.
Майкл убрал палец с кнопки и, навалившись на дверь, распахнул ее. Пролетев мимо хозяйки, он плюхнулся в изящное плетеное кресло, стоявшее в прихожей. Затем журналист небрежно махнул рукой куда-то в сторону улицы:
— Я проходил мимо. — Аманда сразу почувствовала, что попытка казаться трезвым у него получается плоховато. — Мне почудилось, что будет кстати, если я просто зайду к вам на минуточку. А еще мне представилось, как вам сейчас одиноко, поскольку мистера Стритера нет дома.
Она несколько секунд молча смотрела на него, а потом закрыла дверь.
— Вы сейчас сидите на очень дорогом и хрупком антикварном кресле, — как можно спокойней сообщила хозяйка. — Думаю, будет лучше, если вы перейдете в гостиную. Там стоят стулья покрепче. А я пока что вызову такси.
Он выпучил на нее глаза, отчего стал совсем смешным.
— Вы очень красивая женщина, миссис Стритер, — сообщил Дикон. — А Джеймс когда-нибудь вам такое говорил?
— Без конца только это и повторял. Зато ему не приходилось думать о том, как бы сказать что-то новое и оригинальное. — Она подсунула руку ему под локоть и попробовала сдвинуть Майкла с места.
— Да, поступил он, конечно, ужасно, — проговорил Дикон, не замечая, как глупо сейчас звучит это утверждение. — Вы, наверное, не раз задумывались над тем, что же вы такого натворили, чтобы заслужить подобную участь. — От Майкла сильно пахнуло алкоголем.
— Разумеется, — согласилась женщина, невольно отворачиваясь в сторону. — Задумывалась.
В глазах журналиста заблестели слезы.
— Он ведь не любил вас по-настоящему, да? — Он накрыл своей ладонью ее руку и неуклюже принялся поглаживать ее. — Бедная Аманда. Как я вас понимаю. Когда тебя никто не любит, становится так одиноко!
Внезапно свободная рука женщины дернулась, и она ткнула кончиками ногтей Майклу под подбородок:
— Вставайте, мистер Дикон, пока вы еще не успели разломать мое кресло, или прикажете мне оцарапать вам лицо до крови?
— Но это только вещь.
— Которая стоила мне немало денег, заработанных тяжелым трудом.
— А вот Джон и Кеннет говорят совсем другое, — перешел в наступление Майкл. — Они уверены в том, что эти деньги краденые. А кроме того, они утверждают, что вы с Найджелом убили беднягу Джеймса, чтобы завладеть его состоянием.
Женщина продолжала давить ногтями его плоть, заставляя Дикона смотреть ей прямо в глаза:
— А каково ваше мнение на этот счет, мистер Дикон?
— Лично я считаю, что вы никогда бы не подумали о том, что Билли и Джеймс — один и тот же человек, если бы Джеймс действительно был убит.
Неожиданно лицо женщины словно застыло:
— А вы неглупый мужчина.
— Я все рассчитал. Ведь в Лондоне пять миллионов женщин, а Билли выбрал именно вас. — Он шутливо погрозил ей пальцем. — Зачем бы ему это понадобилось? Разве только предположить, что он знал вас? Вот это мне и важно было выяснить.
Она без всякого предупреждения снова вонзила ногти ему под подбородок, и он опять уставился в ее ледяные голубые глаза.
— Вы так похожи на мою мать. Она тоже очень красивая женщина. — Он попытался поднять голову повыше, чтобы было не так больно. — Правда, только если она не сердится. Когда мать злится, она становится просто ужасной.
— Так же, как и я. — Аманда провела его в гостиную и бесцеремонно отшвырнула в сторону дивана. — А как вы добрались сюда?
— Пешком. — Он свернулся на диване калачиком, удобно положив голову на боковой валик.
— Почему вы не пошли домой?
— Мне захотелось повидаться с вами.
— Но оставить вас здесь я не могу. Я все же вызову такси. — Она протянула руку к телефону. — Так где вы живете?
— Я нигде не живу, — пробормотал Майкл, уткнувшись в светло-кремовую кожу дивана. — Я просто существую.
— Но вы не можете существовать в моем доме!
Но, как оказалось, он мог. В следующую секунду он уже крепко спал, и ничто на всем белом свете не заставило бы его пробудиться.
* * *
Майкл открыл глаза, когда серый утренний свет уже проник в комнату, и огляделся по сторонам. Ему было так холодно, что поначалу он подумал, будто умирает. Только апатия и спокойствие подсказали ему: ничего страшного не произошло. И в этом бездействии таилось какое-то странное наслаждение. Как же приятно оно отличалось от активных поступков! Часы на стеклянной полке показывали половину восьмого. С трудом он вспоминал обстановку комнаты, и никак не мог сообразить, чей же это дом и почему он сам здесь находится. Потом ему показалось, что он слышит какие-то голоса — или они просто звучали в его голове? — но он сумел подавить свое любопытство и тут же снова заснул.
* * *
Ему снилось, что он тонет в бурном море.
— Проснись! ПРОСНИСЬ, ТЕБЕ ГОВОРЮ! ЧТОБ ТЕБЯ!
Чья-то рука влепила ему пощечину, и Майкл очнулся. Он лежал на полу, свернувшись, как зародыш. Откуда-то сильно несло гнилью. К горлу подступила желчь.
— О ты, погубивший родителя! — забормотал Дикон. — Изводишь меня вечною пыткой…
— Я думала, что вы умерли, — призналась Аманда.
Какую-то долю секунды Майкл вспоминал, кто это стоит перед ним.
— Я весь мокрый, — ослабевшим голосом произнес он, ощупывая воротник рубашки.
— Я вылила на вас воды. — Только теперь он заметил в ее руке кувшин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122